Роковой вояж. Футурологическая байка. Владимир Янсюкевич
о каких русских нигде ни слова.
Я ей в свою очередь бросаю:
– Значит, вас тоже через ЕГ пропустили? Сочувствую. Древние говорили: чем больше человек уверен в своих знаниях, тем меньше он знает.
А сам подумал: «Если мне больше пятисот лет, а имперской истории ровно пятьсот, то я являюсь для неё доисторическим человеком? Руссокантропом? Поздравляю тебя Шарик, ты балбес!»
– Парадокс! – это она в ответ на мои слова о древних.
– Естественно, – говорю. – Но очень близкий к жизни. А американцы, надеюсь, есть?
– Нет никаких американцев.
У меня глаза на лоб, уши на затылок.
– А немцы? Французы? Англичане? Итальянцы? Турки..?
– У нас все – чайны. Мужчина – чайн. А женщина – чайна.
– А ребёнок – чайник, – вырвалось у меня не без злости. – Маленький такой, для чайной церемонии в кругу чайной семьи.
Теперь у неё глаза на лоб, уши на затылок.
– Я вас не понимаю…
– У вас и с юмором, как погляжу, проблемы.
Нет, вы послушайте дальше.
– А евреи, – говорит, – прекрасно устроились на Антарктиде. Это их земля обетованная.
Ну, уж после этого я всем своим многострадальным телом понял, зачем меня умные люди привязали. Да кто бы усидел на стуле при таком сногсшибательном известии!
Стоп, стоп! Минуточку… Не надо возмущаться и не надо передёргивать! Я не юдофоб! И я хотел сказать, не сногсшибательном, а неприятном!
Видимо, моё лицо при этом изобразило бескрайнее изумление, потому что она тут же добавила:
– Они сами так захотели. Там всегда много солнца. Они её так и называют «солнечная Антарктика». Их выбор был одобрен Имперским Советом.
Да-да, понимаю. Я, конечно, бываю порой не в себе, и чушь иногда порю, но я не идиот. Я так думаю. А дамочке из разведки, наверное, так думать, было бы сподручней.
«Ага, не слабо. И персики созревают», – сказал я себе, и в тот же самый момент по мне от ног до ушей пробежали мурашки, а в мозгу пролетело испуганной птицей: «На Антарктиду не хочу! Там несусветная холодрыга!», а вслух неожиданно ляпнул:
– Интересно, а куда вы хохлов сбагрили? В Арктику?
Ли Цзы по-кошачьи зажмурилась и пропела на высокой ноте:
– Хохлов? Вас сообщник?
Тут я не выдержал, рассмеялся в полный голос и почему-то вспомнил беременную госпожу из администрации сорок четвёртого президента США, дозволявшую себе роскошь с недопустимым для её должности идиотизмом комментировать политическую обстановку в мире во времена украинского кризиса.
Госпожа координатор посмотрела на меня как на сумасшедшего (ой, как ей хотелось представить меня сумасшедшим!), однако с прежней невозмутимостью продолжила задавать вопросы по списку.
– Сколько вам лет?
Я и сам вдруг заинтересовался. И правда, сколько? Вообще-то мне должно быть около сорока… Но исходя из даты, увиденной мной на башне ракетодрома, я стал подсчитывать, каков может быть мой возраст на нынче. Спрашиваю:
– Сегодня какой день?
– Среда,