И я сказал себе «Нет!», или Глиняная дева. Элеонора Мандалян
произнесенной четко и властно.
– Сколько же ей лет? – поинтересовался кто-то из присутствующих.
– По аналогии с человеческим возрастом примерно семнадцать. Но мы потратили на нее значительно меньше времени – неполных четыре года.
– Невероятно, – не скрывая зависти, пробормотал Монорес.
– Потрясающе, – вторил ему Калчер.
– Какое удивительное создание, – прошептала фрау Виллер и, помня оказанное ей доверие, потянулась к девушке: – Дитя…
– Осторожно! – крикнул Карагези. Но опоздал. Аккуратненькие, сахарные зубки Лилит впились в опрометчиво протянутую руку. – Не сметь!
Оля и Роман Борисович, стоявшие наизготове, бросились на Лилит, оттащили ее в сторону. Их действия были излишними – после гневного окрика хозяина Лилит сразу сникла, чувствуя себя виноватой, и отнюдь не собиралaсь сопротивляться. Фрау Виллер, поджав губы, разглядывала ровный бисерный овал и две проступившие капельки крови на своей руке.
– Да оставьте вы ее в покое! – прикрикнул на сотрудников раздосадованный Карагези. – Принесите лучше йода.
Ольга бросилась в соседнее помещение, а Карагези оправдывался перед пострадавшей.
– Право, мне ужасно неловко. Я обязан был предупредить. Лилит не выносит чужих? Да она, собственно, никого и не видела. Ее можно понять, учитывая…
– Не верю! – вдруг злобно выкрикнула фрау Виллер. – Не верю ни единому вашему слову! Ложь! Подлог! Фальсификация. Ваша девица – взятая напрокат актриса. А кусаться – премудрость небольшая.
– Наверняка спортсменка, – подсказал австралиец.
– Ни один, даже самый тренированный спортсмен не способен на такой прыжок, – в раздумье покачал головой Кларк. – Без разгона, из сидячего положения…
– Прыжок – не показатель.
– Укус – тем более.
– А ее глаза, – не уступал американец. – Посмотрите в ее глаза! Такое не подделаешь. В них нет и намека на интеллект.
– Разве на Земле мало родится дебилов, умственно неполноценных, но развитых физически? – огрызнулась фрау Виллер.
Карагези жестом призвал собравшихся к тишине:
– Чтобы покончить с сомнениями, я сейчас кое-что продемонстрирую вам… Лилит, – позвал он ласково. Девушка подняла на него выжидательно-преданный взгляд. – Покажи животик, Лилит. Ну! Быстренько! Покажи животик.
Девушка, явно обученная этой команде, подхватила полы платья и, грациозно извиваясь, потянула их наверх.
Орбел во все глаза смотрел на ее длинные, сильные ноги, на белые трусики, на гладенький упругий живот.
– Отец! Что ты делаешь? – прошептал он.
Возглас Кларка заглушил его:
– Смотрите… Смотрите! У нее нет пупка!!! Она не рождена от женщины…
Ученые волновались, спорили. Карагези стоял с холодным, замкнутым выражением лица. Он ждал от них помощи, но не получил ее. И, окончательно потеряв интерес к приглашенным, предоставив им возможность выговориться, отошел к сыну.
– Ну,