Тысяча и одна ночь. Эпосы, легенды и сказания
«Кто ты, о человек? Ты прервал нашу радость, и, когда ты обнажил свой меч, ты словно ринулся на целое войско. Откуда ты и куда направляешься? Будь правдив в речах, ибо правдивость для тебя полезней, и не лги: лживость – качество скверных. Нет сомнения, что ты сбился в эту ночь с дороги и приехал в это место, и спастись отсюда – величайшая для тебя удача. Ты сейчас находишься на лугу, и, если бы мы крикнули здесь один раз, к нам наверное пришли бы четыре тысячи патрициев[96]. Скажи же нам, чего ты хочешь: если ты желаешь, чтобы мы тебя вывели на дорогу, мы выведем тебя, а если ты хочешь подарка, мы тебя одарим».
И, услышав её слова, Шарр-Кан ответил: «Я чужеземец, из мусульман; сегодня ночью я отправился один в поисках добычи и не нашёл добычи лучше этих десяти девушек в эту лунную ночь. Я возьму и приведу их к моим товарищам». – «Знай, – ответила ему девушка, – что до этой добычи тебе не добраться. Эти девушки, клянись богом, тебе не добыча! Не говорила ли я тебе, что ложь отвратительна?» – «Умен тот, кто поучается на примере другого», – отвечал Шарр-Кан. И она воскликнула: «Клянусь мессией, если б я не боялась, что от моих рук случится твоя гибель, я бы наверное закричала криком, от которого луг наполнился бы конными и пешими, но я жалею чужеземца. И если ты хочешь добычи, то я требую от тебя: сойди с коня и поклянись мне твоей верой, что ты не приблизишься ко мне ни с каким оружием. Мы с тобой поборемся, и если ты меня повалишь, клади меня на твоего коня и бери нас всех, как добычу. Если же повалю тебя я, ты будешь в моей власти. Поклянись же мне в этом, я боюсь от тебя обмана; ведь говорится в преданиях: раз вероломство врождённо, верить всякому – слабость. Если ты поклянёшься мне, я перейду на другую сторону и приду и подойду к тебе».
И Шарр-Кан, которому хотелось её захватить, сказал про себя: «Она не знает, что я витязь среди витязей». И затем он крикнул ей и сказал: «Бери с меня клятву, чем хочешь и тем, чему доверяешь, что я не пойду к тебе ни с чем дурным, пока ты не приготовишься и не скажешь мне: «Приблизься, чтобы мне побороться с тобой». И тогда я пойду, и если ты повалишь меня, то у меня есть деньги, чтобы себя выкупить, а если повалю тебя я, то это будет величайшая добыча!»
И девушка отвечала: «Я согласна на это». И Шарр-Кан, смутившись, воскликнул: «Клянусь пророком, – да благословит его Аллах и да приветствует, я тоже согласен». И тогда девушка сказала: «Поклянись же Тем, Кто вложил души в тела и дал людям законы, что ты мне не сделаешь никакого зла и только поборешься, а иначе ты умрёшь вне веры ислама». – «Клянусь Аллахом, – воскликнул Шарр-Кан, – если бы меня приводил к клятве кадий, то будь он даже кадием кадиев[97], он не взял бы с меня таких клятв!» – и он поклялся всем, чем она хотела, и привязал своего коня среди деревьев, будучи погружён в море размышлений, и воскликнул: «Слава тому, кто сотворил её из ничтожной воды!» А затем Шарр-Кан укрепился и приготовился к единоборству и сказал девушке: «Переходи и переправься через реку!», но она ответила ему: «Нет мне к тебе переправы! Если хочешь, переправься ты ко мне». – «Я не могу этого
Патриций – так арабы называли христианских рыцарей, стоявших во главе отряда в десять тысяч.
Кадий (кади) – судья; кадий кадиев – главный судья столичного города.