Алкоиммитатор. Юрий Иванович
почему-то на нее наехать. Кажется, даже поначалу невзлюбила. Но после продолжительного разговора на кухне с глазу на глаз они о чем-то договорились. Мама даже зауважала Булку. И как мне кажется, немного побаиваться стала. А она, поверьте, никого не боится. И на чем они между собой сошлись? Так и не знаю. Молчат обе.
Специальность моя избранница имеет весьма редкую: модулятор изменения дефектов в генной наследственности. Родилась в Казахстане, к нам приехала пять лет назад после окончания мединститута. И когда я был возле нее, мне было уютно и совершенно безразлично наличие других женщин во Вселенной. Даже на Таю перестал засматриваться.
Вот так мы и жили. Следует также особо указать, что Вовчик использовал все наши знания и умения на пользу «общего дела», как он выражался, часто и совсем без упреков совести. Признаться, мы для него иногда выискивали и доставали сведения, частично, а то и полностью не подлежащие огласке и достоянию широкой общественности. Порой даже и очень узкой. Но мы даже об этом не задумывались: надо, значит, надо! А уж о том, что творил Вовчик в своей лаборатории, похоже, он и сам не знал.
Вдобавок ко всему за последний год Вовчик при полном попечительстве моей мамы и всемерной Жориной поддержке прямо-таки утыкал потолок нашего салона целым сонмом приборов непонятного назначения. Ходить они не мешали, благо наша квартира имела три семьдесят в высоту, но зрелище создавали просто уникальное. На наши настойчивые расспросы слышались уверенные ответы о необходимости изучения нашего совместного эмоционального фона. То есть при общении и даже просто при занятости каждого своими делами в помещении происходит некая конгломерация всех наших чаяний, мечтаний и умственного потенциала. И когда это смешивается, создается особая среда, единственная и неповторимая. Присущая только нашему коллективу. А приборы для этого и нужны: чтобы среду эту изучать и аккумулировать.
Поэтому каждый старался делать свои дела или заниматься увлечениями, не выходя в большой мир. Не отрываясь, так сказать, от дома. Хотя все безропотно подчинялись одной сильной личности.
Так у нас и было налажено: пуп Земли выскакивал из своей лаборатории в общий салон, самую большую комнату моей квартиры, и четко отдавал конкретное указание. Если оно касалось одного из нас, то он занимался им, а весь процесс болтовни и веселого трепа продолжался. Если касался всех, то мы дружно переключались на решение поставленной перед нами задачи.
Иногда Вовчик отдыхал. Тогда на стол ставились принесенные с работы его женами вина, коньяки, ликеры, и мы, достав лед из холодильника, превращались в барменов-экспериментаторов. И добились в этом огромного профессионализма. За несколько лет мы получили такую гамму новых и приятных коктейлей, что некоторые из них были отмечены на предприятиях, где работали Маша и Света. Однажды, после их восторженных рассказов о благодарностях от директоров, Жора глубокомысленно изрек:
– Пора покупать свой бар!
Что тогда началось! Мы и смеялись, и критиковали, и вспоминали