Велислава. От страхов к величию. Александра Гром
но неприятно скрипит, впуская нас, однако заядлый собачник, бывший мамин коллега, навстречу не выходит. Один – ноль в мою пользу.
В тишине ждем лифт. Створки открываются… Женечки там нет. Два – ноль.
Лифт ползет на четвертый этаж.
– Вы меня кофе угощать будете? – неожиданно спрашивает Давид.
– Хм… а вы хотите? – Я несколько удивлена таким вопросом.
– Было бы замечательно.
– Значит, буду.
Вот и мой этаж. Стараюсь греметь ключами как можно тише, хотя понимаю, что не поможет. Ура! Я успеваю затолкнуть Давида в квартиру и чуть прикрыть дверь, до того как в щелку выглядывает соседка.
– Здравствуй, Велочка! Что-то ты припозднилась сегодня.
– Добрый вечер, Зоя Михайловна! – говорю как можно спокойнее, а про себя молюсь, чтобы парень не стал мне еще какие-нибудь вопросы задавать. – В магазине книги после смены расставлять пришлось, потом в кафе забежала.
– Неужели до дома пешком добиралась? Поздно ведь!
– А я с коллегой была, – сочиняю прямо на ходу, но выходит удивительно складно, – за ней на машине приехали, ну и меня подвезли.
– Тогда ладно.
Так и подмывает поинтересоваться, будет ли она звонить маме. Вместо этого я, вежливо улыбаясь, прощаюсь и закрываю дверь.
– Три – ноль.
– Простите?
Ой!
– Ничего. Это я… Мысли вслух.
Включаю свет и начинаю раздеваться. Самостоятельно стягиваю шарф с шапкой. Пальто мне, конечно же, снять помогают.
– А вам не говорили, что врать нехорошо?
– Нехорошо, но порой необходимо. Лучше соврать в малом, чем потом лгать по-крупному. – Наверное, так оно и есть, но практиковать подобное мне раньше не приходилось. Не скажу, что я патологически честная, просто обманывать не умею.
– Вы верите в существование меньшего зла?
Откуда мне знать, я философскими изысканиями на эту тему не занималась и не собираюсь.
– Понятия не имею, – обрываю назревающую дискуссию. – Тапочки не предлагаю – в квартире чисто и пол теплый.
Быстренько снимаю сапоги и прохожу на кухню ставить чайник.
– А вы к кофе что будете?
– А что есть? – отзывается Давид из прихожей, все еще шурша одеждой.
Интересно, это он сейчас про еду или про сахар-сливки-молоко? Хотя нет, он, насколько я помню, предпочитает черный. Значит, все-таки про еду.
– Я блины утром пекла. – Залезаю за тарелкой в холодильник. – Варенье есть…клубничное, сметана… Может, тогда лучше чай?
– Давайте чай.
Оборачиваюсь и вижу, что парень уже стоит возле стола. Место занять без разрешения воспитание ему не позволяет.
– Вы присаживайтесь! Если нужно, то можете воспользоваться ванной. – Я киваю на дверь рядом с входной.
– Спасибо.
Естественно, Давид первым делом отправляется в ванную.
Сама мою руки тут же, под краном. Накрываю на стол и грею блины. Куда он пропал? Выхожу в прихожую. Там Давид медитирует на зеркало, медленно поглаживая