Наука Плоского мира. Книга 4. День Страшного Суда. Терри Пратчетт
британские холмы образовались в результате земляных работ наших предков, а бо́льшая часть английских лесов была вырублена ещё в железном веке, чтобы приспособить угодья для сельского хозяйства. Помните прекрасные пейзажи в усадьбе Чатсворт-хаус? Река, струящаяся меж поросших вековыми деревьями пологих холмов, – в общем, как говорится, «природа во всём своём первозданном великолепии». На самом же деле всё это – творение рук ландшафтного архитектора Ланселота Брауна по прозвищу Умелый. Даже тропические леса Амазонки – скорее всего, результат сельскохозяйственной и строительной деятельности древних южноамериканских цивилизаций.
Различия между двумя бенфордианскими мировоззрениями глубоки, но легко поддаются учёту, если только не пересекаются друг с другом. Проблема возникает тогда, когда их пытаются применить к одним и тем же вещам. Они сразу же начинают конфликтовать, а интеллектуальный конфликт может перерасти в политический. Взять непростые отношения между наукой и религией. Существует масса путей избежать столкновения. В конце концов, в мире полно верующих учёных, пусть даже единицы из них воспринимают библейские сказания буквально. Однако религиозный и научный подходы в корне различны. Даже отъявленные социальные релятивисты чувствуют себя неуверенно, пытаясь утверждать, будто никаких поводов для конфликта нет. И классификация Бенфорда помогает разобраться почему.
Большинство религий объясняют мир с точки зрения антропоцентризма. Они наделяют его целеполаганием – исключительно человеческой категорией, считая людей вершиной творения, а животных и растения – ресурсами, помещёнными на Землю ради блага человечества. Для объяснения феномена человеческого разума и воли они вводят в оборот идею души или духа, невзирая на отсутствие соответствующих органов тела. Отсюда два шага и до идеи загробной жизни, базирующейся исключительно на вере, а не на доказательствах. Ничего удивительного, что наука и религия враждуют на протяжении всего периода своего сосуществования. Приверженцы умеренных взглядов из обоих лагерей всегда понимали, что необходимости в этой вражде нет. По прошествии какого-то времени мы оглядываемся назад и с трудом понимаем, ради чего была затеяна вся заваруха. Однако в моменты жаркого спора оба этих мировоззрения просто не могли пойти навстречу друг другу.
Величайшим полем битвы в данном контексте является Жизнь – удивительнейший мир живых организмов, включающий человеческое сознание. Мы окружены жизнью, и сами мы, если подумать, живые существа. И всё это необыкновенно загадочно. Тридцать тысяч лет назад отдельные люди вырезали из кости замечательно правдоподобные фигурки людей и животных, но до сих пор никто не знает, как «вдохнуть жизнь» в неживой объект. Впрочем, идея, что жизнь можно «вдохнуть» в неодушевлённый предмет, не слишком разумна. Живые существа отнюдь не возникают в результате приведения мертвого в живое состояние. Космоцентристы это отлично понимают. Тогда как антропоцентристы