Навстречу своему лучу. Воспоминания и мысли. Виктор Кротов
что прологом к воспоминаниям стала целая глава…
А может, вся эта книга – лишь пролог?..
Глава 2. На Клинической улице
(1946—1957)
Детство – наша загадочная, затонувшая во времени Атлантида… Какие тайны хранит оно? Что здесь доступно нашему вниманию через многие десятилетия, прошедшие после этих особых нескольких лет?..
Умиляться собственному детству меня не тянет. Но когда вглядываешься в течение жизни, его истоки магнетизируют. Может быть, здесь располагается заповедник особых метафор, и они нашепчут что-то важное о том, с чем привычно сжился, что стало твоим натуральным свойством. О возможностях, которые осуществились, и о тех, которые уступили им дорогу.
Меня всегда интересовало детство своих детей и тех, которые оказывались рядом или в поле зрения, а собственное – по сравнению с ярким фонтанирующим разнообразием детских характеров – казалось обыденным и невыразительным. Сейчас, когда моей задачей стало свидетельство о том конкретном ребёнке, с которым мы находимся на разных этапах одной судьбы, многое видится куда глубже, чем когда вспоминаешь о своём детстве вскользь.
Странствия детства
Родился я не на московской Клинической улице. И вообще не в Москве.
После войны, когда отца демобилизовали (это произошло не сразу), мои родители отправились работать педагогами в город Энгельс26. Там я и родился 29 октября 1946 года. В роддоме дежурил главврач, его руки и встретили меня на входе в земную жизнь.
Главврача звали Абрам Григорьевич Кассиль. Может быть, то, что это был отец писателя Льва Кассиля, было намёком на литературное будущее?.. Но тогда не менее весомым оказался и намёк на журналистику: когда меня первый раз показывали в окно папе, стоявшему на улице, то завернули в старые газеты, поскольку пелёнок в послевоенном роддоме не хватало. Об этом мне рассказала мама. Остаётся надеяться, что я милосердно обошёлся со своим парадным нарядом.
На своей «малой родине» я прожил недолго. Через год родителей выжили из энгельсского детдома, и мы отправились в другой, а потом в следующий… Бородаевка27, Чкаловская28, Беззубово29, Ильинское30… Изредка мама возила меня в Москву, так что и столица значилась среди опорных пунктов моего детства. Хотя до пяти лет я был для неё человеком приезжим.
Но разъезды не кончились и потом – ведь каждое лето родители ездили работать в пионерские лагеря, их тоже было немало. Купавна31, Гагат32, Дорохово33, Лопасня34…
Так что с раннего детства я привык к путешествиям.
Вот только много ли остаётся у человека от этого периода жизни, когда ещё не ведёшь дорожных записей?.. Память, если и сохраняет что-то до взрослых лет, выдаёт сознанию лишь
Энгельс: бывший город Покровск, а до этого – Покровская слобода. Здесь разворачивались события книги Льва Кассиля «Кондуит и Швамбрания». Находится в Саратовской области, напротив Саратова, на другом берегу Волги.
Бородаевка: бывшая немецкая колония Боаро, недалеко от города Маркс, Саратовская область.
Чкаловская: железнодорожная станция с рабочим посёлком, позже вошедшим в городскую черту города Щёлков Московской области.
Деревня в нескольких километрах от города Егорьевска Московской области.
Посёлок возле одноименной железнодорожной платформы в Раменском районе Московской области.
Дачный посёлок в Ногинском районе Московской области. ской области.
Садовое товарищество возле деревни Микишкино в Дмитровском районе Московской области.
Посёлок в Рузском районе Московской области.
Река, станция, посёлок в Чеховском районе Московской области.