Зыковы. Максим Горький
Перестал бы ты, Антипа…
Антипа. Нет, погоди! Ты – умница и всякому делу хозяйка: так ведь ты – женщина, птица вольная, снялась да и полетела. А я – остался один! И мужчина не всегда знает, чем он завтра будет, а женщина твоего характера и подавно – это уж так!
Целованьева. А Михайло Антипыч?
Антипа (угрюмо). Сын? Что ж… Хорошего про него я мало знаю, коли правду говорить, а мы – честное дело затеваем, – тут – вся правда нужна. Мало Михаил хорошего накопил… вот – стишки складывает, на гитаре играет… Училище реальное – не окончил, не хватило уменья… А уменье это терпенье… Положим – терпеньем и я не похвастаюсь…
Павла (взволнованно). Что же вы про меня думаете, говоря так о сыне вашем, моём женихе?
Антипа (негромко, как бы про себя). Правильно спросила…
Целованьева (беспокойно). Милые мои, послушайте меня, мать…
Софья (строго). Ты обдумал то, что делаешь?
Антипа (встал на ноги, внушителен). Размышлять – не умею! Пускай кто хочет размышляет, а я – знаю, чего хочу… Павла Николаевна, встань, выдь со мною на минуту…
(Встали все три женщины; Павла, как во сне, улыбаясь, идёт в комнату рядом с кухней, Антипа, тяжело и угрюмо, за нею. Дверь не затворили, слышен возглас Антипы: "Садись… погоди, соберусь с мыслями!")
Целованьева (опускаясь на стул). Господи! Чего он хочет? Софья Ивановна, что же это?
Софья (взволнованно ходит). Ваша дочь – очень умная девушка… если я верно понимаю…
(Закуривает, ищет глазами, куда бросить спичку.)
Целованьева. Ведь это он сам хочет…
Софья. Позвольте…
Антипа (в комнате). Какой он тебе муж? Годами ты ему ровесница, душою – старше. Иди за меня! Он меня старее, он – дряблый! Это я тебя буду молодо любить, я! В ризы одену, в парчу! Трудно я жил, Павла, не так, как надо… Дай мне иначе пожить, порадоваться чему-нибудь хорошему, прислониться душою к доброму – ну?
Софья (волнуясь). Слышите? Хорошо говорит! Зрелые люди любят крепко…
Целованьева. Ничего я не понимаю… Богородица всемилостивая – на тебя вся надежда моя: пожалей дитя моё, пощади от горя; мною всё горе испытано, и за неё, за дочь, испытано!..
Софья. Вы – успокойтесь! Я – тоже поражена… Хотя это в его характере… что же теперь сделаешь? И ваша дочь, видимо, не против…
Целованьева. Не знаю вас, никого! Приехали сватать сына, племянника, – вдруг – что такое стало? (Идёт в комнату, где дочь и Антипа.) Я желаю слушать, я – мать… я не могу…
Антипа. Ты мне на дороге богом поставлена… Анна Марковна слушай!
(Закрыли дверь, Софья, кусая губы, ходит по комнате; в окне лицо Муратова насмешливое, под глазами – отёки, острая бородка, лысоватый.)
Софья (сама с собою). Ах, боже мой…
Муратов. Приветствую!
Софья. Ой… что это вы?
Муратов. А что? Мне ваш Личарда, Шохин, сказал, что вы здесь, и я счёл долгом засвидетельствовать…
Софья. Через окно?..
Муратов.