Толкование сновидений. Олег Дивов
по гипсу. – И еще, Фрэнки, подумай… Я люблю бордеркросс[2] – зрелищно и щекочет нервы. А ты представь, что это будет за шоу, если нечто подобное учинить на горных лыжах! Например, выгнать пять-шесть человек разом на трассу скоростного спуска… Нет, лучше целую дюжину!» Тут Макнамара, по собственному признанию, слегка от дядюшкиной кровожадности устал и вежливо попросил родственника ту фак офф энд гет аут. Но к вечеру у Фрэнка начало яростно чесаться под гипсом, отчего он впал в мизантропию и до мельчайших деталей продумал два лихих мероприятия. Изобрел две абсолютно сумасшедших дисциплины. «Ски Челлендж» – экстремальный полугигант, где доезжает до финиша, конечно, не каждый второй лыжник, а все-таки два из трех, хотя с трудом. И «Даунхилл Челлендж» – вот уж действительно полный даун, – скоростной спуск с общим стартом (видели автогонки на выживание? очень похоже). Так и живем с тех пор. Нормальные лыжники соревнуются за деньги, славу и адреналин, а мы – за деньги с нехорошим душком, нездоровую славу психически больных и вагоны адреналина. Точнее, наверное, цистерны. И все потому, что нас в нормальные лыжники не берут. Мы как на подбор – крепкие, отважные и выносливые. Качества сии у нас представлены в количестве гораздо большем, нежели требуется лыжнику классической формулы. Но увы, за счет той самой филигранности, которая позволяет на каждом флаге отыгрывать тысячные.
Конечно, мы им завидуем. Вот судьба! Мой друг по песочнице, Игорь с десятого этажа, «чемпион по прыжкам в канаву», как он себя называет, никогда даже не мечтал о болиде F1. Парень хороший раллист, это его призвание, он жизнь положил, чтобы научиться грамотно водить WRC[3], и на формульной трассе ему искать нечего кроме позора. Две стихии внешне схожих, но по сути полярных. Как «Субару» и «Феррари». Спрашивается, о какой зависти тут может идти речь? А лыжники все-таки не машины и даже не автогонщики. И временами предаются несбыточным мечтаниям. Помню, в прошлом году подвалил к нам чемпион мира Стив Малкович. Мы как раз в Шамони откатались, хмурое утро, трасса распахана как форменный танкодром[4], обслуга готовится ее зализывать и флаги переставлять для этапа Кубка. Все «челленджеры» уже разъехались, только мы в себя приходим, и чехи. Тут к нам в гостиницу Стив является, на плече чехол. «Здравствуйте, коллеги, – говорит. – Не прогуляетесь со мной до вашего склона? Что-то мне в голову вступило, хочу разок съехать. А вы, будьте добры, объясните, как это по всем правилам делается». – «Вы что, – спрашиваем, – от тренера сбежали?» – «Угу, – кивает. – Проболтаетесь – из могилы достану. Ну помогите Христа ради, что вам, жалко? Когда мне еще такой случай представится?!» Дали мы ему легенду, проводили на склон, внутренне хихикаем – надо же как мужика разобрало! Если узнает его тренер, скандал будет на всю Европу. А не дай Бог еще кувыркнется чемпион… Это у меня меня,
Бордеркросс – экстремальная дисциплина в сноубординге. На достаточно скоростную и насыщенную препятствиями трассу выходят сразу четверо «досочников». Разрешена контактная борьба – толчки руками, захваты и т.п. Из четверки двое, показавших лучшее время, проходят в следующий круг соревнований. Б. считается наиболее зрелищным видом сноубординга, призовые фонды современных бордеркросс-туров достигают полумиллиона долларов (по состоянию на 1999 г).
WRC (World Rally Car) – класс раллийных автомобилей. Строится на платформе и в кузовах реально существующих моделей. Непременное условие омологации (допуска к соревнованиям) каждой WRC – выпуск ограниченным тиражом коммерческой версии. Спрос на «гражданские» WRC настолько велик, что счет идет на многие тысячи. Характерные WRC, которые встречаются иногда на наших улицах – Subaru Impreza WRC, Mitsubishi Lancer Evolution.
Явная гипербола. Здесь и ранее, когда говорится, что трасса «распахана», «сильно разбита» и т.п., не следует воспринимать это буквально. Стальные канты горных лыж – хороший плуг, и праздно катающаяся публика за считанные часы нарывает на склонах мощные бугры и глубокие ямы. Но в том и отличие спортивной трассы от обычной горы, что на ней организаторы стараются обеспечить для всех лыжников хотя бы приблизительно схожие условия. Простейший способ – попросту залить склон водой, древнейший инструмент – пожарная машина. Сейчас для поддержания трасс в божеском виде используются более продвинутые технологии, но смысл их тот же. Конечно, выступая в тридцатых-сороковых стартовых номерах, ты уже едешь по откровенной канаве, а шансы на победу у лыжника под номером двести объективно равны нулю. Однако даже ему канава будет отнюдь не по уши, и определение «танкодром» – просто реплика профессионала, учитывающего любые нюансы и для которого малейший бугорок может означать либо выигрыш сотой доли секунды, либо ее потерю.