Миражи. Елена Вольская
что не о Павлове она мечтает? Что может дать ей молокосос? Такую же серую и постылую жизнь, какой живет мать. А сколько он зарабатывает? Может по меркам матери и обитателей Струшни и неплохо. Но это не те деньги, которые нужны ей, Лизе. Если бы он был, например, инженером или военным. Тогда совсем другое дело. А так, простой водитель. Без амбиций и главное – без стремления и желания стать кем-то в этой жизни.
Лиза опять с отвращением посмотрела на старенький халатик матери, а потом перевела взгляд на ее узловатые пальцы, которые видели маникюр только по большим праздникам. Давний перманент тоже очень старил мать, а большие выразительные глаза, казалось, никогда не излучали счастья. Лизе подумалось, что мама постарела сразу, как только вышла замуж. И теперь эта старая, неухоженная и уставшая от жизни женщина учит ее жизни. И чему может научить ее мать? Только тому, что знает сама. А эта наука ее совершенно не устраивает. Она хочет для себя другой жизни и добьется своего рано или поздно. Лучше, конечно, раньше. Так что, как ни крути, а в этой новой жизни Павлову места нет. И не будет она отдавать свою красоту бедному Максу. Она достойна лучшего.
Глава 2
Павлов стоял у калитки Лактионовых уже минут сорок. Лиза всегда заставляла его долго томиться ожиданием, словно проверяла на прочность. Но он был готов стоять у дома Лизы вечно.
С Павловым такое происходило впервые. До встречи с Лизой Лактионовой у него на счету было немало увлечений. Но те чувства, которые он испытывал, находясь рядом с этой девушкой, первое время юноша объяснить не мог. Но позднее он осознал, что хочет ее как никакую другую женщину прежде. То, что он влюбился в красавицу с первого взгляда, он понял сразу. Всякий раз, когда он касался своей новой подруги, его тело охватывал озноб. Противная дрожь мешала нормально дышать и говорить. Да, он хотел ее всем своим естеством, но действовать решительно почему-то не решался. За все время, что они встречались, Максим мог себе позволить только невинный прощальный поцелуй.
Ночами, после свиданий с красавицей, он часами ворочался в постели и не мог уснуть. Закрыв глаза, Павлов представлял Лизу в своих объятьях. Такую мягкую, податливую, нежную. С каждым днем его видения становились все более откровенными и более чувственными. Иногда ему казалось, что все происходит наяву. А когда желание вырывалась наружу, на какое-то время он чувствовал себя счастливым. Но потом, очнувшись от сладких грез, Павлов понимал, что это лишь игра его воображения, а не реальность. И от этого становилось тоскливо и почему-то очень жаль себя.
Наконец дверь дома открылась, и Лиза вышла на крыльцо.
– Ты долго торчишь тут? – равнодушно поинтересовалась девушка.
– Не очень, – ответил Павлов и натянуто улыбнулся. Противная дрожь вновь пробежала по телу.
– Куда пойдем?
«Опять – ни рыба, ни мясо», – подумала Лактионова, демонстративно зевнула и приблизилась к Павлову.
– А куда ты хочешь?
– Павлов, ну хоть бы один раз ты предложил что-нибудь. Все