Записки гувернантки. «Меняю всех нянь на одну маму». Любовь Майская
госпитализма являются: запаздывание в двигательном развитии (прежде всего в освоении ходьбы), резкое отставание в речевом развитии, бедность эмоций, снижение темпов интеллектуального развития, пониженный уровень адаптации к окружению и ослабленная сопротивляемость инфекциям.
«Слово «госпитализм» возникло от слова «госпиталь», но этот синдром может возникнуть не только в больницах и домах ребенка, но и в семьях у малоэмоциональных, «холодных» матерей, которые не уделяют ребенку необходимого внимания»[51].
Именно такой и оказалась мама Полины.
А где же был папа?
Резонный вопрос. Ответ до банальности прост: папа, женившись на богатой наследнице, предпочёл не вмешиваться в методы воспитания жены, чтобы не рисковать своим будущим. Он «честно» уделял дочери один-два часа своего свободного времени после работы, гуляя с ней во дворе и купая перед сном. По выходным возил в развлекательный центр, и на этом его участие в жизни ребёнка заканчивалось.
В общем, с родителями Полине не повезло.
…Ирина Семёновна, оправившись от первого шока, решила начать наверстывать упущенное в образовании своей воспитанницы. Благо, не знала она ни о каком «госпитализме» и его необратимых последствиях, иначе бы энтузиазма у неё поубавилось.
Первым делом она накупила детских книжек, методической литературы, тестов и раскрасок и приступила к обучению.
Но тут возникла новая проблема: у Полины оказался такой скудный словарный запас, что она не могла не только объясниться, но даже понять того, что говорит ей няня. Не знала элементарных вещей и понятий. К такому повороту событий Ирина Семёновна оказалась не готова, поэтому решила начать не с развития интеллекта, а с расширения словарного запаса и развития речи. Проведя «обследование», с помощью расспросов и наблюдений, она выявила следующую картину:
Полина не знает никаких героев сказок и мультфильмов и, тем более, названий самих сказок и мультфильмов.
Стишков она знает только два: про бычка, который «идёт, качается», и про мишку с оторванной лапой, но рассказать их может только в паре с няней, как это делают двухлетние дети: няня произносит первое слово в строчке, а Полина – два следующих. Произнести незнакомое слово девочка может далеко не каждое. Слова, состоящие из простых слогов, типа «во-ро-на», она повторить может, а вот более сложные слова, такие как «люстра», «торшер», «компьютер», не может произнести даже с третьей попытки, усердно пытаясь без звука найти нужное положение языка и губ, но не в состоянии с этим справиться.
Речь с экрана телевизора Полина не воспринимает. Чтобы убедиться в этом, Ирина Семёновна давала воспитаннице просматривать маленькие эпизода мультфильмов, а потом задавала простые вопросы о просмотренном, на которые достаточно было ответить «да» или «нет», но ответ был всегда один: «Не знаю».
В общении с родными Полина обходилась почти без слов: криками и жестами. Когда она хотела что-то попросить, то начинала сразу,
Б. Мещеряков, В. Зинченко «Большой психологический словарь». Издательство: Прайм-ЕВРОЗНАК, 2002 г.