Я выбираю свободу!. Дарья Кузнецова
пламени, то Тилль – была им. Не замирая ни на секунду, ни разу не повторившись, она легко скользила над истертой брусчаткой. Изящная фигурка изгибалась, приковывая к себе внимание и заставляя забыть обо всем, юбка вихрилась вокруг стройных ног, то целомудренно скрывая их до лодыжек, то – обнажая совершенную линию бедер.
Казалось, во всем мире не существует больше ничего, кроме завораживающего танца. Даже пламя в моих венах пульсировало в его рваном сумасшедшем ритме, а дыхание вырывалось из груди в такт взмахам тонких женских рук. Это было похоже на магию – движения гипнотизировали, порабощали, стирали реальность.
Когда Тилль вдруг замерла на тревожной ноте и сделала приглашающий жест рукой, будто вызывая невидимого партнера, я поднялся с места без раздумий. Мельком с некоторым удивлением заметил, что поднялся почему-то только я, хотя, кажется, призыв был адресован решительно всему окружению. Тай окликнул, попытался удержать, но я в ответ сунул ему в руки пустую кружку.
Плевать. На все было плевать. Прежде послушное пламя сейчас больно жалило и торопило, подначивало – не думай! не останавливайся! – А когда мои руки поймали гибкий стан, последние остатки здравого смысла и самоконтроля оставили меня.
Наверное, алкоголь все-таки заставил потерять власть над стихией, только выразилось это… странно.
Тилль
Это было очень странное ощущение – вдруг вновь в какой-то момент начать жить. Не просто двигаться и говорить, а испытывать яркие, настоящие, сильные положительные эмоции. Возникло чувство, будто меня выпустили из сырого тесного подвала в свежий весенний лес и я наконец-то могу дышать полной грудью.
Желание убить Кира за его неуместную просьбу и всех остальных – за неожиданно энергичную поддержку этого бреда выветрилось уже очень давно, вытесненное полузабытым стремлением быть и чувствовать. Просто – быть. Быть огнем, быть порывом ветра, быть ускоряющимся пульсом музыки…
Я поначалу даже не сообразила, что уже не одна в круге света: прикосновение сильных горячих мужских ладоней, тепло чужого тела рядом оказались настолько уместными и так ровно легли в пламенный ритм танца, что, казалось, сама музыка воплотилась рядом со мной, чтобы в нужный момент поддержать и продолжить мое движение.
Потом все-таки поняла, что танцуем мы уже вдвоем, но это было настолько правильно… Любопытство не то что сгорело в огне страстной мелодии – оно даже не родилось. Смелые прикосновения обжигали сквозь тонкую ткань блузы и заставляли гореть ярче, хотеть большего. Юбка пенной волной обвивала наши ноги, то отдаляя друг от друга, то захлестывая и на доли мгновения связывая, прижимая непозволительно близко – так сладко, так жарко…
Музыка оборвалась своевременно, но все равно внезапно. Хотелось продолжать танец, пусть и без нее, но мы оба замерли, как околдованные. Моя ладонь в его ладони, мои лопатки прижаты к его груди, бедра – к его бедрам. Вторая ладонь партнера накрывала низ моего