Затерянный дозор. Лучшая фантастика 2017 (сборник). Олег Дивов
вновь открытых животных, а также всех тех, которые, как это легко понять, еще могут быть открыты, добавьте сюда и тех, что мы всегда здесь видели, – и вы, конечно, поймете, что Земля сильно заселена и что природа весьма щедро разбросала по ней живые существа – настолько щедро, что ничуть не страдает от того, что половина их недоступна зрению. И неужели вы считаете, будто, доведя здесь свою плодовитость до крайности, она для всех остальных планет осталась настолько бесплодной, что не произвела там ничего живого?!
Не подлежит никакому сомнению, что глубоко заблуждается всякий, кто серьезно считает возможным и надеется с большей или меньшей близостью к действительности описать обитателей других планет, выяснить условия их существования, их строение и образ жизни, их физическое, нравственное и интеллектуальное состояние. Хотя мы с полной уверенностью утверждаем, что обитаемые миры многочисленны, но мы самым решительным образом отрицаем всякое желание вывести отсюда заключение, будто на этих мирах мы предполагаем существование таких людей, которые населяют нашу Землю.
Может быть, еще не все потеряно и наши поиски жизни будут не совсем безуспешны? Может быть, за растениями – животные, а за астроботаникой – астрозоология? А вдруг мы натолкнемся на странных – конечно, с нашей, земной, точки зрения – животных? Наверное, у них большие легкие, ибо воздух разрежен и в нем мало кислорода. Наверное, у них сильно развиты органы слуха, ибо звуки плохо проходят в разреженной атмосфере. Подобно обитателям наших пустынь, они должны запасать в своем теле воду, ибо надо экономить драгоценную влагу в суровом сухом климате.
1
– Я этого не забуду, – сказал Остапенко. – И не прощу.
– Чего не простишь? – спросил Кудряшов.
Он не смотрел на собеседника, сосредоточенно набивая трубку. Они сидели в оранжерее – единственном месте экспедиционной базы, где дозволялось курить. И Кудряшов торопился выполнить свой незамысловатый ритуал.
– Четыреста тонн морозоустойчивой пшеницы, специальный сорт, – сказал Остапенко. – Зачем? Это ведь не свинство даже. Подлость! Мы могли изменить этот мир, снова сделать его живым! А теперь…
– Не драматизируй, – сказал Кудряшов. – Подлость тут ни при чем. Законы небесной механики никто не отменял. Тут или-или. Или зерно, или эвакуация.
– С эвакуацией можно было обождать, – сказал Остапенко. – Прислали бы второй транспорт…
– Нет второго транспорта, – сказал Кудряшов. – И в ближайшие годы не будет. Сам же слышал, какой там бардак. Заводы стоят, деньги обесцениваются, тотальный дефицит, границы проводят…
Они помолчали. Кудряшов раскурил трубку. Тяжелый ароматный дым поплыл по оранжерее, утягиваемый системой вентиляции.
– Как так получилось? – спросил Остапенко. – Нет, понятно, конечно, реформы, проблемы переходного