Гром над Араратом. Григорий Григорьянц
на середину площадки для упражнений и встали в стойку. Первым нанес удар в область головы Пиррос. Неписаные правила кулачного боя не бить по лицу и голове сегодня были забыты. Артавазд успешно уклонился и ударил соперника кулаком в грудь. Почувствовав сильный удар, Пиррос изменился в лице и сделал шаг назад, при этом улыбаться он перестал. Товарищи царевича ободряюще закричали, а воины-греки застонали.
Кулачный бой продолжился. Стоя лицом к лицу, противники наносили друг другу удары в голову, грудь, живот. Заражаясь злостью, Артавазд, стараясь беспристрастно оценить противника, думал: «Не стоит преувеличивать его превосходство, нужно выявить его слабые стороны». Он бил руками, двигался, уходил от ударов, делал нырки и уклоны, но его противник, груда мышц, как боевой механизм, яростно наносил удары не только руками, но и ногами. Грек поставил подножку, что запрещалось правилами боя, кулаком ударил в плечо. Артавазд упал.
– Вставай, лежачего не бьют! – заорал Пиррос.
Артавазд поднялся и снова встал в стойку. Теперь за боем наблюдал и Тигран-младший, который пришел с друзьями потренироваться.
– Пока царь мне платит, я буду верным псом войны и готов продать ему свою преданность, если, конечно, сочту, что риск того стоит! – победно кричал Пиррос.
Приняв боевую позу, Артавазд на короткое время замер, чтобы собраться с силами и отдышаться, а Пиррос уже перешел к атаке. Его кулак резким движением придвинулся к левому глазу Артавазда, но тот все же отбил атаку противника. Ответная реакция Артавазда была молниеносной. Сообразив, что Пиррос не закрыл голову, он быстро нанес кулаком левой руки удар снизу вверх в подбородок противника. Получив отличную взбучку, соперник отлетел и свалился без чувств, не приходя в себя еще какое-то время.
– Наглые люди скорее бездарные, чем талантливые, когда им нечем похвастаться, они выставляют напоказ свою напускную храбрость. Этот хвастун получил по заслугам! – сказал Артавазд и поспешил с товарищами во дворец. Ему предстояло присутствовать на малом совете отца.
Ушел и Тигран-младший.
Возмутителя спокойствия, который лазал по стенам, так и не нашли, жизнь во дворце армянского царя снова вошла в привычный ритм, а Тиграна II по-прежнему волновали вечные темы: его деяния на весах истории, его бессмертие в памяти потомков, его престолонаследник. Сопровождаемый Меружаном, он проследовал в зал заседаний так называемого малого совета, колонны которого были синие, а капители – синие с золотом и напоминали нераспустившийся бутон цветка. Его уже ожидали сыновья, Гнуни, Васак и секретарь. Раньше в малый совет входила жена царя Клеопатра Понтийская, но теперь она была отлучена от двора и проживала в крепости Сафа далеко от столицы.
– Мой секретарь сообщил мне, что сегодня очень насыщенный день, так что начнем, – сказал Тигран, садясь во главе стола в резное кресло, отделанное золотом и слоновой костью.
Все поклонились и сели за стол. Встал Гнуни:
– Государь, все губернаторы областей обеспечили исправное поступление налогов в царскую казну, за