Гром над Араратом. Григорий Григорьянц
– почему в армянских храмах стоят статуи сирийских и греческих богов и богинь? Не потому ли, что ты привез эти великолепные мраморные изваяния из своих походов, так как тебе нравится греческая культура.
– Дело тут не в культуре, – миролюбиво сказал Тигран. – Народ в лице своих богов поклоняется на самом деле нашей природе: камням, земле, воде, а статуя – это то, что связывает человека с небесным покровителем, она является неким проводником молитвы. А молится наш человек свободе, силе и мечте.
– Есть учения, которые не признают бога Арамазда, таинства и догматы этой веры, – не унимался Тигран-младший. – Твоя религия говорит о свободной воле и ответственности каждого человека, а твой бог творит мир не по собственной воле, а в силу естественной необходимости. Но если твой бог велик, почему он не может предопределять волю человека?
Философ сказал:
– Форма полемического диалога, конечно, возможна, но с царями обычно не спорят.
Тигран смотрел на сына с недовольством:
– Я не могу сказать, что ты отличаешься невежеством или незнанием, наоборот, ты высокообразован, но не понимаешь сути учения.
С помощью священной стихии огня Арамазд открывает путь к просвещению и науке, к озарению человека огнем истины.
– Я изучал маздаизм. Это учение говорит о последней, окончательной битве со злом, в которой зло будет полностью истреблено, его духи – дэвы – будут побеждены и уничтожены, а праведники воскреснут, и все благие творения Арамазда обретут вечную жизнь. Я пришел к выводу, что через это учение ты хочешь стать верховным правителем мира. Не выйдет! Мир таков, что только сила диктует правила всем странам.
– Ты смотришь на маздаизм предвзято и слишком упрощенно, – сказал, расстроившись, Тигран.
– Бесспорные истины не для меня. – Тигран-младший не отступал.
– Царь должен поддерживать вечный порядок вещей! – напомнил Тигран. – Есть истины, не требующие доказательств!
– И потом, в своем царстве, кроме армянских богов, ты разрешил поклонение и греческим, и персидским, и иудейским богам. Не лучше ли всех подданных обратить в единую веру?
– Конечно, множество вероисповеданий в одном государстве не может содействовать его дальнейшему развитию, но нам не нужна гражданская война. Процесс перехода к единой вере должен быть постепенным, – ответил Тигран.
– Ты, как легендарный царь Гордий, завязываешь слишком сложный узел, – съязвил младший сын.
Артавазд, до этого молчавший, вдруг отозвался:
– Гордий говорил, что только истинный властелин Азии сможет развязать этот узел!
– Вот именно! Почему так трудно ты постигаешь истину? – разочарованно сказал царь Тигран, обращаясь к младшему сыну.
– С неизбежностью ты поймешь, что не прав, – не отступал Тигран-младший.
Царь внимательно взглянул на сыновей и сказал:
– Когда я стал у власти, я понял: мое царство нуждается в жестком центральном управлении.