Апрельский кот. Татьяна Веденская
не заперт. Тонкая щель убедительно доказывала это. Глухая она, что ли? Я постучала сильнее, но с тем же самым результатом.
– Ау! – тихонько крикнула я, что само по себе не так уж легко, ибо нужно было не нарушить рамок приличий, но при этом сделать это достаточно громко. Но в ответ – тишина. – Ау, есть кто живой? Мертвый? Мумифицировавшийся? Господи, что я несу!
Я покачала головой, которая уже была наполовину всунута в комнату. Любопытной Варваре на базаре нос оторвали, но мой – ничего, не пострадал. Однако быть в комнате только головой оказалось не очень удобно, и я просунула плечи и еще некоторое количество собственного торса, но так, чтобы положение моего тела в целом все же можно было рассматривать как «я только на секундочку заглянула, чтобы узнать, кто в домике живет». В домике никого не было, но сам домик был – полная чаша. Таких кабинетов я нигде не видела, кроме, пожалуй, двадцать седьмого этажа. Но «Олимп» есть «Олимп», ничто не может сравниться с его блеском и великолепием.
– Мне назначили. Фамилия моя Ромашина, – пробормотала я так, скорее, для приличия, прекрасно зная, что никто меня не слышит. Просто стало любопытно, как живут рядовые психотерапевты крупных корпораций. Сколько стресса они, должно быть, поснимали, если получили такие условия. Перед моим пытливым взором открылся вид на просторный кабинет, в котором было, наверное, в раз десять больше света, чем на всем нашем двадцать шестом этаже. Кабинет был угловым, и остекление, обычно занимавшее одну стену, тут покрывало сразу две. Я тут же представила, какой шикарный, должно быть, вид на Москву открывается по вечерам. Мебель тут была не серой, а темно-коричневой, какой-то даже терракотовой. На стеллаже у стены стояли книги с яркими обложками, на диване помимо журналов имелись еще и подушки.
Я подумала, что если мне и вправду дадут возможность полежать тут во время рабочего дня, то не так уж я и против сеансов с «миссис Фрейд». Она мне уже даже нравится. На полу около окна несколько горшков с цветами. С ботанической точки зрения наш офис – пустыня. Только на первом этаже, в главном вестибюле «Биг Бена», имеются большие дорогостоящие фикусы, которыми занимаются клининг-менеджеры. Фикусы жирные, зеленые и настолько блестящие, что порой казажется, что это восковая имитация. У нас на двадцать шестом растительность только в виде многочисленных кактусов, которые, так уж считается без особых к тому доказательств, поглощают радиацию. А тут, в кабинете психологической поддержки, орхидеи, распушилась гардения, выпендривается гордо синеющий гиацинт. И аквариум. Большой, во всю стену, похожий на окно в другой мир. Такой же, только цифровой, у нас на огромном демонстрационном мониторе. Аквариум активируется, когда компьютер переходит в спящий режим, и тогда по комнате начинают плавать разноцветные рыбы. Медитация и здоровье.
Конечно, живые рыбы были бы куда лучше.
Я сама не поняла, как ноги перенесли меня через весь кабинет, но когда очнулась, то уже «залипла» у экрана… то есть у аквариумного стекла, рассматривая рыбин, которые рассматривали меня. Там было