Взращение грехов. Чингиз Абдуллаев
Савеличев, – но вы знаете, как работает обыкновенная «тюремная почта». Там свои законы и свои методы передачи информации. Кто-то услышал, кто-то сообщил, кто-то проговорился, кто-то передал, кто-то узнал. Они часто узнают все подробности гораздо лучше нас. Возможно, произошла какая-то утечка информации в милиции. Не мне об этом судить. Но к нашему расследованию это не имеет никакого отношения. А лишь объясняет, почему Проталин и Тевзадзе должны были встречаться в этом доме. Поэтому мы не будем говорить на эту тему в суде, и прошу вас больше не поднимать эту закрытую тему.
– Но это объясняет, почему Тевзадзе пришел на встречу с полковником Проталиным, – возразил Славин, – иначе получается, что он пришел туда только для того, чтобы застрелить офицера милиции.
– Судьям мы постараемся изложить нашу версию, – сообщил следователь, – прокурор, поддерживающий обвинение в судебном процессе, будет в курсе происходящего. Это единственное, что я могу вам твердо пообещать.
Славин взглянул на Дронго. С таким следователем невозможно было договориться. Впрочем, другой, более благожелательный, тоже не стал бы выслушивать любые возражения. Слишком очевидной казалось вина обвиняемого.
– Можете сегодня с ним увидеться, – закончил следователь, – и постарайтесь вместе с ним побыстрее закончить ознакомление с обвинительным актом. Он не такой большой. Вполне можно закончить за три оставшихся дня. А потом мы передадим дело в суд. В конце концов, так будет лучше для всех. Вы вернетесь в Москву, он отправится в колонию, а дело будет закрыто.
– А если нам удастся доказать, что он невиновен, – спросил Славин, вставая, – если вдруг произойдет такое чудо? Вы не допускаете мысли, что вы можете ошибаться? Ведь его трижды проверяли на «детекторе»?
– Я не верю в чудеса, – сухо ответил Савеличев, – и вам не советую в них верить. Что касается вашего «аппарата», то я уже говорил, что он не считается абсолютно надежным, и при желании испытуемый может контролировать свое поведение. Что, возможно, произошло и в вашем случае. Это был последний шанс вашего подзащитного, и он его использовал. Но проверка была санкционирована руководством ФСБ без моего согласия. А я считаю, что результаты проверки не были абсолютно объективными и не могут считаться надежным доказательством. Поэтому и не приобщил их к делу. Насколько я знаю, вы обратились с протестом к городскому прокурору, и он вам тоже отказал. Извините, но я считаю наш разговор законченным. До свидания.
Он не подал им руки, лишь кивнув на прощание. Когда они вышли, Славин взглянул на Дронго:
– Что вы теперь скажете?
– Даже если у Тевзадзе был бы один шанс, то и тогда Савеличев не дал бы ему этого шанса, – ответил Дронго, – но, судя по всему, у этого обвиняемого пока нет и одного шанса из ста.
Глава 4
В следственный изолятор они приехали через полчаса. Дежурный долго и внимательно изучал документы обоих.
– Почему двое? – наконец спросил старший лейтенант. –