Сны натощак, или Клятва Горациев. Татьяна Первушина
и преспокойно уснула, по обыкновению забыв вымыть за собой посуду. И вот уже битых двенадцать часов выводила рулады с небольшого полукруглого диванчика, стоящего в гостиной Быстровых.
– Маргоша! Немедленно вставай! Слышишь? – крикнула Яна, торопясь на кухню. Щелкнув кнопкой электрического чайника, она решила повторить фразу и уже набрала полные легкие воздуха, чтобы голос ее прозвучал как можно громче и внушительнее, но, увидев в проеме двери огромную желтую пижаму в цветочек, поперхнулась воздухом и закашлялась. Взгляд лучшей подруги укоризненно буравил Быстрову.
– Ты считаешь, что человеку обязательно нужно вставать под громогласные вопли? – процедила Маргоша, входя на кухню и грузно шлепаясь на стул. – По-твоему, моя нервная система способна выдержать такие перегрузки?
– Извини, пожалуйста, Маргоша, – принялась оправдываться Яна. – Я не собиралась покушаться на твою нервную систему. Просто только что позвонил Олег Соловьев и поставил ультиматум – либо мы немедленно приезжаем, либо он нас больше не знает. Вот я и растерялась.
– Звонил Соловьев? А что у него там случилось опять? – тут же сменила гнев на милость Пучкова. Еще в бытность свою простым следователем, Олег Соловьев, сам того не подозревая, представлял для Маргариты Пучковой предмет девичьих грез. Он был холостяком, поэтому Маргоша с неослабевающим интересом следила за его судьбой. Когда же ему «дали» старшего следователя, Маргошин матримониальный интерес буквально перерос в манию.
– Да убийство у него очередное. Только вот не пойму, зачем мы там ему понадобились. Говорит, что если немедленно не примчимся «на труп», то дружба врозь и все такое. Так что собирайся быстро, я сейчас кофейку заварю, а ты пока одевайся, да потеплее. На улице, кажется, минус…
Входя по широким каменным ступеням в огромный, «сталинский» подъезд, обе сыщицы с трудом сдерживали нетерпение, охватившее их сразу же при въезде во внутренний двор дома номер восемнадцать по улице Коваленко. Охотничий азарт подруг подогревал мерное гудение столпившихся вокруг дома возбужденных жильцов дома и просто прохожих.
Два милиционера в форме проверяли документы у каждого входящего в подъезд, при этом старательно сдерживая наплыв любопытных. Прямо на тротуаре стояло несколько служебных машин, среди которых возвышался огромный желтый «Реанимобиль». Были здесь и обычная «Скорая» (жильцы шептались, что кому-то из соседей стало плохо) и зловещий серый «уазик», в народе прозванный «труповозкой»…
Узнав в одной из оперативных машин черную «Волгу» Соловьева, Яна предъявила удостоверение частного сыщика молодому лейтенанту и, процедив «Нас вызвал старший следователь Соловьев», беспрепятственно проникла в подъезд, сопровождаемая завистливыми взглядами толпы и Маргошей, которая, вцепившись в ее локоть, пробиралась за ней.
Квартира под номером «пять» располагалась на втором этаже. Красивая металлическая дверь, обитая светло-бежевой кожей, была полуоткрыта. Из глубины квартиры слышались