Трэшмаркет. Стихи и рассказы. Кирилл Жукович
Звонок застал их врасплох. Перед тем как побежать в свой класс, Вика отрезала: на следующей перемене идём вместе.
Кеды продолжали устремляться наверх: ширх-ширх-ширх-ширх.
«Да даже если и есть зеркало какое там, мало ли чего этим-то двоим в темноте привидеться могло. Я вон маленькая когда была, по квартире ночью боялась ходить, а в зеркало-то вообще ни-ни».
Четыре ступени осталось, три ступени, две…
«В туалет-то, бывало, боялась ночью сходить, то тут что привидится, то там всколыхнётся, а мама всегда говорила, что это из-за ужастиков американских. Вот года два уже не боюсь ничего, как смотреть их перестала, и кошмары всякие не снятся по ночам…»
Сорокина стояла перед большими дверями с надписью «Актовый зал».
– Ой.
«Снова невольно вырвалось. Я же к медсестре шла».
Коридор четвёртого этажа был очень маленьким. В нём было всего три двери. Одна в кабинет химии, из которого раздавалось равномерное бурчание преподавателя, открытые двери мужского туалета, из которого несло бычками и хлоркой, и двери актового зала, где находилось зеркало.
– Заходи! – раздался радостный голос из чуть приоткрытой двери…
То самое зеркало…
– Заходи, не бойся! – повторил знакомый голос весёлыми нотками.
Сорокина приоткрыла дверь и осмотрелась. Огромной высоты потолок отражал каждое слово. Потёртые ряды алых сидений были пусты. Старые кулисы держали на себе большие разноцветные буквы: «С началом учебного года!»
– Посмотри, как там красиво!..
С ней разговаривала Лиза. Она стояла перед одним из девяти зеркал в бальном платье бирюзового цвета, держа его за края, раскачиваясь по своей оси и что-то негромко напевая:
– Раз-ле-те-лись,
Как цве-ты,
Тво-и луч-ши-е меч-ты…
В зеркале отражалось её счастливое лицо. Она взглянула на Сорокину и подмигнула.
– Лиза, а тебя родители уже обратно привезли?.. – Кеды направились к старой знакомой.
– Ты бы-ла,
И я бы-ла,
Я бы-ла у дья-бо-ла…
– Ли-и-и-иза! – вырвался окрик.
Кеды стремительно приближались к этой танцующей музыкальной шкатулке, и лицо Лизы снова посмотрело на неё в отражении. Огибая пустые сидушки, Сорокина подходила к ней всё ближе…
– Он те-бе По-ка-жет,
Толь-ко дай
Се-бе взгля-нуть…
Сорокина положила руку ей на плечо и остановила гипнотический танец.
– Смотри-и-и-и-и-и-и… – процедила Лиза и положила свою руку поверх.
«Жуть», – подсознательно рифмовалось у Сорокиной в голове. Зеркало начало светиться, а окружающая действительность – затухать. Лизино лицо улыбнулось в отражении, и на нём выступили морщины. Земля уходила из-под ног. Бальное платьице стало казаться обтрёпанным и обветшалым. Кожа начала покрываться старческой сеткой.
Где-то вдалеке прозвенел звонок…
Девичье тело начало сутулиться, а в волосах проступили седые пряди. На зубы лёг налёт