Характер победителя. Михаил Нестеров
еще раз отметил Шавхелишвили.
Он вошел в спальню министра, которая начиналась буквально с вешалки: это простенькая прихожая, будто перенесенная сюда из гостиницы. Все так, как было на плане и прилагающихся к нему снимках; на них не было живых людей, а так все соответствовало тому, что имело место на самом деле. Министра подняли с постели – об этом говорила кровать со смятой подушкой и отброшенным одеялом. Он спал в спортивных штанах. Ему бы не дали прикрыться, даже если бы он был голым. Спортивные штаны и голый торс. Глаза Шавхелишвили пробежали по груди министра обороны, растительность на которой хоть и была бурной, но седой. Старческой – дал определение полковник, обходя стоящего на коленях командующего вооруженными силами. Тот дышал тяжело, как будто его вытащили из петли, в которой он задыхался не меньше минуты. Он знал, что это конец, и принял это как данность. Надежда умерла раньше, чем он, оставив его в качестве вдовца.
«Мы молчим, мы молчим, мы молчим, мы спешим... Мы вместе с птицами в небо уносимся...»
Шавхелишвили мысленно выругался. К нему прилипла еще одна песня из «Берегите женщин». Говорят, самый надежный способ избавиться от навязчивой мелодии – это насвистеть или напеть ее. Что он и сделал, стоя за спиной министра. Сделал «капитально»: «Мы молчим» – он насвистел, а «Мы вместе с птицами в небо уносимся» – напел.
Он подошел к окну и распахнул шторы. В комнате горело только бра в виде пары зеленоватых свечей, что было странно, да просачивался свет из прихожей. Но даже на этом фоне высоченный полковник в штурмовом одеянии смотрелся эффектно. Не запахивая обратно шторы, он поднес ко рту рацию и отдал короткий приказ:
– Давайте его сюда.
Снова никаких имен в эфире.
«Надежда воскресла» – пронеслось в голове Шерхана. Вернее, приоткрыла глаза, развалившись на смертном одре. Министр обороны прохрипел, глядя прямо перед собой:
– Дайте мне пистолет. Вы тоже военный... Джемал, я прошу вас...
– Вы получите пулю, – пообещал полковник, кривя душой: чего-чего, а смерти от пули министру не видать. – Всему свое время.
Что бы сделал он на месте главнокомандующего российской армией, который отдал приказ на вторжение на территорию суверенного государства? Он бы пошел дальше. Российская военная машина поначалу в лице одной из тактических групп 58-й армии, превратившись в раскаленный нож, прорвалась в базовый лагерь российских миротворцев в Цхинвале, а к ней подтянулся спецназ. Так началась операция «по принуждению агрессора к миру». Русские начали штурм позиций грузинской армии, что в селе Тамарашени на севере Цхинвала. Это село входило в четверку населенных пунктов северного грузинского анклава, через них же проходит Транскавказская магистраль, блокированная грузинскими военными. Потом части и подразделения 58-й армии совершили марш «в тяжелых горных условиях под обстрелом грузинской артиллерии... В район боевых действий были переброшены артиллерийские, мотострелковые