Кинокомпания Ким Чен Ир представляет. Пол Фишер

      Едва войдя в должность, Ким Чен Ир тоже созвал внеочередное совещание, куда пригласил некоторых ключевых кинематографистов и актеров.

      – Мы все – товарищи по борьбе, мы все стоим на защите партии, – сообщил он собравшимся. – У нас на всех одна жизнь и одна смерть… Для бойца революции нет никого дороже товарищей. Я буду верить в вас, а вы поверьте в меня, и мы станем работать вместе.

      И он всем поочередно раздал их собственные официальные портреты, скопированные из личных дел отдела кадров. На каждой фотографии от руки значилось: «Будем работать вместе», или «За наше вечное товарищество, мы пойдем одним путем» – а внизу дата и подпись Ким Чен Ира. Считаные недели назад все эти люди были уверены, что их судьба предрешена – они тоже падут жертвами Капсанской чистки. А теперь сын вождя обещает встать с ними плечом к плечу, если они согласны стоять плечом к плечу с ним.

      После символического увольнения пары-тройки «подрывных элементов» Ким Чен Ир принял в партию всех остальных – а вручение партбилета в те времена было высочайшей честью, которой удостаивалась только элита. Он улучшил им жилищные условия и снабжение продуктами, построил для них специальный универмаг, где можно было покупать товары, не входившие в еженедельный паек, и пустил автобус от их домов до студии, чтобы им не приходилось мотаться на работу на велосипеде или пешком. И он завалил их подарками – «одежда, еда, часы, проигрыватели и телевизоры», по словам одного инсайдера, – порой просто царскими, каких среднему северокорейцу не попадалось на глаза за всю жизнь. Когда кинематографист умирал, Ким Чен Ир выбивал из парткома деньги на похороны и пенсию для семьи, а самые выдающиеся актеры, режиссеры и сценаристы его стараниями ложились в землю на кладбище для Героев, Павших Во Имя Революции, на холме над Пхеньяном. «Товарищ Ким Чен Ир особенно холит и лелеет киноартистов, – говорилось в студийной инструкции. – Когда ему достается что-нибудь хорошее, он с ними делится. Он увековечивает их при жизни и после смерти».

      Разделавшись с идеологическим перевоспитанием сотрудников, Ким Чен Ир приступил к их профессиональной переподготовке. Из своей личной коллекции он извлекал старые советские и северокорейские фильмы, показывал их подчиненным, комментировал и требовал рацпредложений. «Корейскую киностудию» не ремонтировали с войны – Ким Чен Ир расширил ее территорию до десяти миллионов квадратных футов. (Для сравнения: студия «Метро-Голдвин-Майер» в Калвер-Сити, штат Калифорния, крупнейшая студия золотого века Голливуда, занимала каких-то 7,6 миллиона квадратных футов.) Он выкинул старую советскую аппаратуру 1950-х, самолетом из Москвы и Германии доставил новейшие камеры, осветительное и операторское оборудование, монтажные столы. Он ежедневно отсматривал весь отснятый материал всех фильмов и писал замечания, соображения о том, где провисает сюжет, вкладывая в работу над картиной свое, как он сам выражался, «глубокое понимание полноты жизни».