Криминальный кураж. Марина Серова
все формальности были успешно завершены, и мы вышли к моей «девятке».
– А где моя машина?
– Неподалеку, на штрафной стоянке. Ты хочешь ее забрать?
– Нет, – мотнул головой Сидоренко, поглаживая волосы, словно пытаясь привести шевелюру в порядок. Руки его заметно дрожали, выдавая охватившее парня нервное напряжение. – Я вряд ли сейчас смогу вести машину. Подбросишь?
– Само собой, – я распахнула дверцу своей «девятки» и предложила Ваньке садиться.
Он плюхнулся на сиденье, едва не запутавшись в собственных ногах, я заняла свое место, и мы поехали.
– Танечка, от меня ведь не отцепятся, – помолчав, трагично заявил Сидоренко. – Этот следователь на меня так взъелся! Слышала бы ты, как он меня допрашивал – того и гляди по физиономии надает. Ни одному слову не верил! Постоянно порывался унизить. И эта жуткая камера…
– Верю, – кивнула я, ободряюще улыбаясь. – Само собой, ты же его вчера сбил, как вражеский самолет. Вот он и бесится.
– И что мне теперь делать?
Вопрос прозвучал риторически. Ванька задумался, пытаясь отыскать в своем ученом мозгу ответ на него. Я тоже молчала, следя за дорогой и злясь на ритмичные движения «дворников» по стеклу. В крышу машины барабанили крупные дождевые капли, словно ударник на дискотеке. Все вокруг было затянуто дождевой прозрачно-серой пеленой. Деревья казались тусклыми, будто в тумане, листья угрюмо свисали вниз. Птицы, которым такая погода тоже явно не доставляла радости, нахохлившись, сидели на ветках, не решаясь спрыгнуть вниз и позавтракать. Видно, боялись утонуть.
Небо, затянутое свинцово-сизыми тучами, клонилось к земле, словно жаждая раздавить все, на ней находящееся. Мрачноватая погода, прямо для готической сказочки, не меньше. В такой ливень хочется сидеть дома, желательно – перед ярко пылающим камином, пить крепкий кофе, курить сигару, вяло покачиваясь в кресле-качалке, и поедать что-то вроде «коньяка в шоколаде» или пирожных.
Машин на дорогах практически не было. Видно, немного найдется идиотов, желающих раскатывать по городу в подобную весеннюю погодку. Я вела свою «девяточку» совершенно спокойно, не боясь чьего-то неосторожного обгона. И думала о том, что, наверное, не смогу оставить эту загадку нераскрытой. На милицию в таком деле надежды мало – убийства случаются нередко, зато раскрываются значительно реже. Но мне и самой интересно, куда мог деться труп и кому понадобилось убивать Перцевого?
Перед мысленным взором встало лукаво-интеллигентное лицо Андрея с кошачьими глазами, полускрытыми очками в слишком толстой черной оправе. И вспоминалось, как доберман, гибкий и черный, жался к ноге хозяина и преданно заглядывал ему в глаза.
Нет, не буду заниматься этим делом, благотворительность – не моя стезя! – приказала я себе мысленно и тут же обратилась к Сидоренко:
– Вань, а какие отношения были у Астраханцевой и Перцевого? Как он мог затащить ее на вашу вечеринку?
Вырванный из плена своих мыслей, судя по выражению лица невеселых, Сидоренко задумчиво ответил:
– Танечка,