Огонь и заклятие, или Восемь дней с Люком. Диана Уинн Джонс
прочитаешь вслух какое-нибудь подлинное, качественное проклятие, от которого в Скарборо всю неделю будет идти снег, и еще кузен Рональд покроется зелеными пятнами в придачу. А если так получится, то это выйдет как бы случайно, а стало быть, Дэвид тут вроде и ни при чем.
Похоже, попробовать стоило. Следующие минут двадцать или около того Дэвид расхаживал взад-вперед по раскаленному гравию, от компостной кучи к стене и обратно, бормоча себе под нос разные непонятные слова и проговаривая то, что было похоже на иностранные проклятия. Найдя наконец сочетание звуков, которое казалось ему подходящим, он останавливался и провозглашал его вслух. Каждый раз он в глубине души чувствовал себя довольно глупо, потому что великолепно понимал, что его родственникам от таких действий ни холодно ни жарко. Однако хождение и бормотание все-таки очень утешали, и потому он продолжал.
И наконец Дэвид нашел самую удачную комбинацию из всех. Он и сам почти поверил, что это подлинные слова – жестокие, ужасные слова. Они сами просились на язык. Причем произносить их требовалось громко, звучно, с выражением, желательно откуда-нибудь с высоты. Дэвид взобрался на компостную кучу, топча завязи кабачков, и, опершись на черенок лопаты, вытянул свободную руку к небесам и принялся произносить эти слова. Потом он так и не сумел вспомнить, как же это звучало. Он чувствовал, что они великолепны, но забыл их сразу же, как только произнес. Договорив, Дэвид для пущего эффекта схватил горсть компоста и шваркнул его о стену.
И как только он это сделал, стена начала рушиться.
Глава третья
Люк
Это было похоже на землетрясение. Ужасное чувство: знать, что ты вызвал землетрясение. Земля тряслась и дрожала – в том числе и под ногами у Дэвида, – компост растекался под ногами, точно зыбучие пески. Одного этого было бы довольно, чтобы заставить Дэвида спрыгнуть с кучи. Но он еще заметил, что сильнее всего земля трясется и дрожит у стены. Он понял, что стена сейчас упадет и все это – из-за него. Он попытался броситься к ней.
– Нет-нет! – кричал он. – Стойте! Я же не хотел!
Твердая земля пошла волнами у него под ногами, и Дэвид чуть не упал. Стена впереди тоже шла волнами. Он слышал, как скрежещут кирпичи, раскачивающиеся взад-вперед. Верх стены вычерчивал какую-то немыслимую линию на жарком голубом небе: стена ходила ходуном, кирпичи приподнимались и подпрыгивали, потом падали обратно на место, из-под них сыпался застывший раствор. Наконец в воздух поднялось такое густое облако пыли и цемента, что самой стены стало почти и не видно, и Дэвиду пришлось закрыть лицо локтем, чтобы защититься от летящего в него щебня. А земля под ногами все колыхалась. Стена не выдержала и рухнула тремя отдельными частями, издав три гулких зловещих удара, в противоположную от Дэвида сторону, в сад, который находился за садом дяди Бернарда, и в воздух поднялось еще более густое облако пыли.
В следующую секунду по каменистой полоске