Черный дар. Колдун поневоле. Татьяна Славина
вовремя! Еще одна минута, еще один шаг – и они бы никогда уже не вернулись из царства грез – Миургии. Не нужны бы им стали ни вода, ни еда, ни одежда. С полузакрытыми глазами, оборванные, высохшие бродили бы они по пустыне, как многие сотни ушедших из реальности. И казалось бы им, что живут они полной жизнью среди изобилия и наслаждений.
Между тем, солнце резко скатывалось за горизонт. Вот уже только полоска неба алеет над барханами. И, наконец, – полная темнота, пронзенная только булавками звезд.
– Пора!
Нащупали камень, смахнули с него песок, одновременно наступили.
…Глухо звучит колокол.
Продрогшая цыганка сидела под деревом и наблюдала, как истончается черное покрывало ночи, как меркнут звезды, как проступают, прорисовываются четче силуэты деревьев. Огонь она не разжигала: боялась привлечь к себе внимание.
Поляна с дочерью, сразу переступив с камня на камень, едва успев попрощаться, давно уже исчезли из рощи. Кто знает, где они теперь? Правильно ли выбрали временной коридор? Яся звала Зельфу с собой, но та отказалась: зачем старухе пускаться в дальнее путешествие, становясь для них обузой в пути?
Больше всего не любила цыганка это время суток —ни день, ни ночь. Заря еще не нанесла первые мазки на холст неба, и все кругом было такое серо-черное, тусклое, невыразительное! Тоска – вот с чем можно было сравнить предрассветную безысходность.
Зельфа погладила белую гладкую кору – сколько воспоминаний связано с этими березами! Да, по сути, теперь вся ее жизнь —только воспоминания. Впереди она не видела ничего хорошего: болезни, дряхлость, смерть. Никому она не нужна, да и ей никто не нужен.
Ну что ж, ночь оказалась хорошей советчицей. Цыганка в последний раз взглянула на рощу, улыбнулась чуть порозовевшему боку облака и встала на рыжий камень. Да, там, в пустыне, ждало ее царство грез, вкрадчивый голос Миург звал ее, обещая блаженство. Там она будет счастлива, по-прежнему молода и красива. Там встретит она своего желанного атамана, и никто не помешает им любить друг друга до самой смерти.
Глава 10
Славень сидел у окна и задумчиво глядел вдаль. Взору его открывался давно уже надоевший вид горного ущелья. Далеко внизу, так далеко, что даже шум воды не долетал, пенилась река, зажатая с двух сторон отполированными скалами. Выше, с каменных уступов, бородами свисал мох. Трава здесь не росла, ей не хватало света. Ближе к солнышку рос лес. Как он отличался от родных берез, от светлых, пропитанных запахом смолы и хвои, сосновых боров, от кудрявых дубов! Темные ели теснились так близко друг к другу, что ветви их образовали один сплошной шатер. Нижним веткам не перепадало ни лучика солнца, поэтому они быстро теряли хвою, высыхали и становились легкой добычей ветра, частенько бедокурившего в горах. Да, прогулка по такому лесу не сулила удовольствия!
На уступе скалы, прямо над пропастью, высился замок. Стены прочные, под стать окружавшим его горным породам, были неприступны. Круглые сторожевые