Путь Дракона. Том 3. Атака. Линда Е. Леусс
Она быстро оделась и вышла, не сказав больше ни слова.
Поздно ночью, перед отправкой в Иллари, я зашел в комнату Алариэль и долго стоял около кровати, глядя на лежавшую в ней девушку. Она спала, ее лицо было спокойным и очень красивым. Алариэль выглядела такой беззащитной, такой хрупкой и нежной, какой может быть только юная, едва вступившая в возраст невесты эльфийка. Я с легкостью мог свернуть ей шею, и сегодня был близок к этому, как никогда, и это стало бы самой большой ошибкой в моей жизни. Она была невестой Каллара, занималась с ним любовью и любит его, ведь я сам видел, как она смотрела на него. Воспоминания о том вечере зажгли огонь ненависти к ней и к моему брату. Я буду властелином миров, многие подчиняются мне беспрекословно, но Алариэль стоит выше моей власти. Я беру ее силой, но она все равно властвует надо мной, одна часть меня готова ползать перед ней на коленях и унижаться, чтобы она сказала хоть одно слово, другая готова растерзать от ненависти, ревности и оскорблений. Все мое могущество не способно заставить ее назвать меня по имени. Я смотрел на спящую Алариэль и думал о том, что сломаю ее сопротивление, во что бы то не стало. Это станет моей целью после завоевания миров.
Мои верные воины, вооруженные человеческим оружием, атаковали стражу Иллари с западного и восточного крыла. Надо отдать должное гвардейцам отца, они продержались дольше, чем мы рассчитывали, но что могут сделать луки и мечи против автоматов и гранатометов. Крэммы добили тех гвардейцев, которые остались в живых после атаки обращенных, и беспрепятственно вошли во дворец, добивая раненых и заглядывая во все комнаты в поисках живых гвардейцев. Я шел по знакомым с детства залам и испытывал смешанные чувства. Иллари больше не был моим домом, за много лет изгнания я отвык от роскоши дворцов, но в то же время слишком многое в нем осталось прежним, таким, каким я помнил с детства. Следом за мной шел Коул, с интересом оглядываясь вокруг и переступая через лужи крови, разлитые тут и там на отполированном до блеска полу. В домашних покоях мертвых гвардейцев стало больше или их тела просто не успели убрать.
– Прикажи все тут убрать! – бросил я через плечо, перепрыгнув через очередную кровавую лужу.
– Уже приказал, здесь бой кончился чуть более четверти часа назад, – пропыхтел у меня за спиной Коул, – видишь, у них кровь еще течет.
Дойдя до нужной двери, я распахнул ее и вошел в опочивальню отца, где был в последний раз пятнадцать лет назад, когда мой заговор раскрылся. В покоях отца ничего не изменилось, на стенах висели те же гобелены, вытканные матушкой в юности, у окна стоял старинный стол из тирса, заваленный бумагами и манускриптами, к которым отец никогда не притрагивался и не позволял убирать. В соседней комнате виднелась все та же широкая кровать под пыльным балдахином и часть коллекции мечей, развешанных на стенах. Окна были задрапированы плотными, темно-лиловыми шторами, потому что отец не выносил яркого солнечного цвета,