Ксенофобия, радикализм и преступления на почве ненависти в Европе в 2015 году. Коллектив авторов
долгих лет противодействия победу торжествовали лоббисты закона о гражданском партнерстве для однополых пар в Греции. 22 декабря 2015 г. соответствующий закон был принят благодаря поддержке правящей леворадикальной партии SYRIZA. Новый закон позволяет однополым парам пользоваться некоторыми правами, предоставленными супружеским парам, в том числе в области принятия чрезвычайных медицинских решений и права наследования, но не гарантирует аналогичные права для транссексуалов. Кроме того, были отменены устаревшие положения уголовного права, запрещающие демонстрацию «неестественного неприличия» (ст. 347 УК Греции).
Еще дальше пошли голландские парламентарии, которые уже давно легализовали у себя в стране однополые браки. В 2015 году в Нидерландах был принят Закон о трансгендерах и Акт о родительских правах лесбийских пар[50].
Между тем польские парламентарии 26 мая 2015 года отклонили законопроект о гражданских партнерствах. Из 385 членов парламента проголосовали «за» только 146, 215 высказались против и 24 воздержалось[51].
2. Правоприменительные практики
Любая правоприменительная практика основывается, с одной стороны, на результатах законотворчества, а с другой, на профессионализме исполнителей, возможностях и приоритетах власти. Исходя из этого, приоритеты правоприменения относительно борьбы с ксенофобией, дискриминацией и радикализмом в 2015 году выстраивались следующим образом:
– профилактика экстремизма;
– противодействие нелегальной иммиграции и выстраивание инфраструктуры по приему беженцев;
– борьба с ксенофобией и расизмом, гармонизация межэтнических отношений;
– интеграция беженцев и рома.
Очень часто работа в одном направлении приводила к издержкам в другом, например, борьба с террором затрагивала права меньшинств, а противодействие нелегальной иммиграции – фундаментальные права лиц ищущих убежища и т. д.
Так, в связи с увеличением числа террористических актов, усилением активности исламистских и праворадикальных организаций, а также в результате принятия целым рядом стран антитеррористических законов, Европа в 2015 году пережила волну полицейских репрессий в отношении лиц, подозреваемых в экстремистской деятельности. В январе 2016 года президент Ф. Олланд отчитался о действии антитеррористического закона. Он заявил о том, что за 12 месяцев французские спецслужбы запретили выезд из страны 200 человекам, а 50 человек не были допущены в страну по подозрению в террористической деятельности, начались первые аресты. Только с ноября 2015 года, когда во Франции было введено чрезвычайное положение, до середины января 2016 года в этой стране было проведено 3336 административных обысков, 290 человек заключено под домашний арест, а 344 человека было взято под стражу[52].
Примерно в таком же направлении, пусть и менее активно, действовали в 2015 году британские, немецкие и итальянские
See: Głosowanie nr 1 na 93. posiedzeniu Sejmu z dnia 26 maja 2015
(http://www.sejm.gov.pl/sejm7.nsf/agent.xsp?symbol=glosowania&NrKadencji=7&NrPosiedzenia=93&NrGlosowania=1, access: July 20, 2016)
„France: 3336 perquisitions administratives”, Le Figaro, 9 February 2016,
http://www.lefigaro.fr/flash-actu/2016/02/09/97001-20160209FILWWW00269-etat-d-urgence-3336-perquisitions-administratives.php.