Джон и Джордж. Пес, который изменил мою жизнь. Джон Долан
сынок, когда подрастешь.
Это прозвучало жестче и решительнее.
– Когда подрастешь, – повторил он, подчеркнув эти слова. – Расскажу, когда подрастешь, ладно?
Но я не собирался мириться с этим и ныл всю дорогу до дома, вверх по лестнице и по коридору к нашей квартире.
– Ну, пап, пожалуйста! Пап, пап, пап, пожалуйста! Просто расскажи мне, черт возьми!
Тут он остановился и повернулся ко мне. Я решил было, что навлек на себя неприятности, но он вставил ключ в замок и мягко сказал:
– Хорошо, сынок, я расскажу.
Мне пришлось подождать еще немного, пока мы не зашли в квартиру. Проходя через гостиную в спальню, мы поздоровались с мамой, которая была на кухне. Распахнув дверь, отец предложил мне сесть рядом с ним на кровать, затем снял кепку, мягко положил руку мне на плечо и притянул к себе. Он никогда этого не делал. Никогда не выставлял напоказ чувств и не проявлял никаких признаков привязанности. Мое сердце билось все быстрее. Я отчаянно пытался успокоиться, чувствуя, что новости будут не из приятных, и надеясь сдержать себя. Отец глубоко вздохнул и обрушил на меня страшный удар.
– Сынок, тут вот какое дело. Ты зовешь меня папой, а маму – мамой. Нелегко говорить тебе, но вообще-то мы не твои родители. Видишь ли, на самом деле мы твои дедушка с бабушкой. Ты понимаешь меня, Джон?
Время остановилось. Я лишь смотрел в глаза Джерри, изо всех сил пытаясь не моргать. Мне хотелось показать, что я не боялся, но никак не получалось сдержать слезы, которые наворачивались на глаза. Удары сердца гулко отдавались в ушах. Зачем он вообще поднял эту тему? Что я ему сделал, чтобы он сказал такое? Как он мог говорить, что не был моим отцом?
– Это неправда, – ответил я после долгой паузы, затянувшейся, как мне показалось, на несколько часов. – Ты врешь! Это не может быть правдой… так ведь, пап?
– Боюсь, может, Джон. Мне очень жаль, что тебе вот так пришлось об этом узнать. Но не переживай – нет никакой разницы. Это ничего не меняет. Мы по-прежнему любим тебя. Честно говоря, мы любим тебя даже больше, ведь ты наше сокровище.
Все это стало для меня ужасным ударом, который угодил прямо в живот. Я понимал, что Джерри наверняка говорил правду.
Пораженный, я не мог вымолвить ни слова. Мне даже в голову не пришло спросить, кем на самом деле были мои родители, ведь я был полностью сосредоточен на тех, кто ими не был.
Джерри продолжил говорить, пока я всхлипывал и пускал сопли на школьную рубашку. Плечи мои подрагивали под тяжелой рукой Джерри, я не мог справиться с собой. Я был опустошен.
– Ты ведь знаешь тетушку Мэрилин? – донеслось до меня, когда я прислушался к его словам.
Я кивнул. Конечно, я знал тетушку Мэрилин, хоть и нечасто с ней виделся. Но она ведь была моей сестрой, разве нет?
– Вот тетушка Мэрилин и есть твоя мама, – сказал он мягко, словно в этом не было ничего удивительного.
Я был совершенно сбит с толку и ревел без остановки: слезы катились по щекам, пока я безуспешно пытался сдержать их.
– Нет,