В поисках Леонардо. Валерия Вербинина
лучше.
Он был удостоен одобрительного взгляда интересовавшей его блондинки и воспрянул духом.
– Вы надолго к нам в Штаты? – спросил он Амалию.
– Еще не знаю, – честно призналась она. – Как получится.
– Прошу вас, не церемоньтесь, заезжайте ко мне в гости. Я познакомлю вас с дядей Чарльзом. На моем ранчо…
– Madre de Dios![13] – завизжала сеньора Кристобаль, спорившая с врачом и незаметно для себя повысившая голос. – Да как ты смеешь мне перечить! Я вытащила тебя из грязи, я…
Даже за столом Эрмелинов замолчали и уставились на певицу, но ее это, по-видимому, ни капли не смутило. Она схватила свою тарелку и с кровожадным наслаждением метнула ее на пол.
Тарелка, как и положено тарелке, рассыпалась вдребезги. К месту ее крушения бросились двое стюардов и, ползая на коленях, стали подбирать осколки и стирать остатки пищи.
– И этот висельник, – с чувством объявила сеньора Кристобаль, – указывает мне, что я должна делать!
Ее слова повисли в звенящей тишине неодобрения. На скулах оперной певицы проступили пятна. Она закрыла лицо руками, и гигантские плечи ее начали вздрагивать. Через мгновение все вернулись к прерванным беседам.
Художник Фоссиньяк:
– Эль Греко – это просто смехотворно!
Миссис Рейнольдс:
– О чем я говорила? Ах да, Наполеон. Представьте себе, после смерти он сделался приверженцем мира…
Дайкори – слуге:
– Что это? Грибы? Нет, не могу, не могу их видеть. Льюис! Вези меня обратно в каюту.
Маркиз Мерримейд – жене-актрисе, которая поглаживала сидящую у нее на коленях собачку:
– Что за неуправляемая особа. Так вот, дорогая Сьюзан…
Мадам Эрмелин:
– Совершенно безвкусное платье на этой блондинке!
Ее зять Феликс насмешливо прищурился.
– Что вы так на нее взъелись, дорогая мадам? – Он оглянулся на Амалию, которая разговаривала с дипломатом о местах, в которых тому довелось побывать. – По-моему, ее не в чем упрекнуть.
– Ах, оставьте, Феликс, – отмахнулась теща с гримасой досады.
– Мама права, – вмешался Гюстав. – Такой цвет носят только куртизанки.
– Куртизанки? Ты их много видел? – Феликс заинтересованно вскинул брови. – А ты был у куртизанки хоть раз в жизни?
– Феликс! – вмешалась Луиза Сампьер. – Пожалуйста, перестаньте.
– Я не считаю нужным ходить к… к подобным особам, – тоненьким дрожащим голосом произнес ее кузен.
– Тогда не рассуждай о том, чего не знаешь, – добил его леопард, лениво скалясь. – Простите, Луиза, – он поцеловал ей руку, слегка коснувшись кожи губами, – но я и в мыслях не имел огорчить вас. – Девушка выдернула у него руку и отвернулась.
– Отчего ты ничего не ешь, дорогая? – спросила у нее мадам Эрмелин.
Луиза поглядела на свою тарелку: та была почти полна.
– Что-то не хочется, тетушка, – сдержанно ответила она.
Обед
Матерь божья! (