Секретная миссия Пиковой дамы. Елена Логунова
времени в обрез, а нам еще в пробках стоять!
В пробке и впрямь постоять пришлось, да еще двигались мы черепашьим шагом, потому что к вечеру приморозило и утренние лужи замерзли, превратив дорогу в ледяной каток. В итоге, когда наша «шестерка» подъехала к месту условленной встречи, часы в машине показывали девятнадцать десять. Боясь опоздать, я нервничала и подъехала к площади, в центре которой одиноким верстовым столбом торчит памятник Тургеневу, не с той стороны. Припарковала машину и только тут увидела, что серебристая «девятка» стоит точно напротив нас, но через площадь.
– С этим Тургеневым у нас в Екатеринодаре вообще какая-то чертовщина! Есть и памятник писателю, и улица его имени, и даже библиотека, а ведь он в своих произведениях ни словом не упоминал наш город и сам никогда не бывал не только в Екатеринодаре, но и на юге России вообще! – в сердцах пожаловалась я Ирке.
– Ну и что? – пожала плечами подруга. – Думаешь, у нас здесь бывали Роза Люксембург или Карл Либкнехт?
– Это политики, их упоминали в коммунистических святцах независимо от географии перемещений, – уперлась я. – А я тебе про писателя говорю! Ведь несправедливо это: Маяковский, к примеру, в Екатеринодаре никак не увековечен, а ведь он и бывал здесь, и два стихотворения про наш город написал, и даже окрестил его «собачкиной столицей», потому что тут его песик укусил, а он и обиделся…
– Я тебя сама сейчас покусаю, не обижайся потом! – закричала на меня Ирка. – Шевелись, копуша! Живо вылезай из машины и беги, а то «девятка» сейчас уедет!
Я торопливо заталкивала ноги в ботинки. В принципе я это делаю быстро, особенно если тороплюсь, но как раз на такой случай природой придуман элементарный закон подлости: в последний момент шнурок в правом ботинке вызывающе крякнул и оборвался.
– Ничего, так дойдешь! – осатаневшая Ирка буквально силой вытолкнула меня из машины.
Волоча ногу в спадающем ботинке, я заковыляла через площадь. Тяжелый «гриндерс» явно желал меня покинуть, и, чтобы его не потерять, я двигалась приставным шагом, словно на правой ноге у меня была лыжа. Таким манером мне удалось довольно быстро добрести почти до самого памятника, и тут подлый ботинок квадратным носком въехал в отверстие водостока и там застрял. Дернув ногу, я выпрыгнула из «гриндерса», заодно выбросив далеко вперед свой норовистый башмак, со свистом умчавшийся по льду в сторону памятника. Бум! Мой «гриндерс» и гранитный Тургенев встретились.
Я застыла, как цапля, не решаясь опустить ступню в тонком носке на обледеневшую брусчатку.
В этот момент буквально в паре метров от меня кто-то хрипло засмеялся. Я вздрогнула: вроде на проклятой площади только я да каменный Тургенев! Это он, что ли, надо мной хохочет?!
– Ну, ты и влипла, подруга! – визгливым женским голосом насмешливо сказал памятник.
Слегка удивившись тому, что корифей русской словесности изъясняется на жаргоне, я испуганно вперилась в темноту и через несколько секунд с трудом различила у подножия скульптуры некий бесформенный