Прощание славянки. Анжелика Огарева
что я для тебя сиюминутное развлечение, — Женя попыталась вырваться из его объятийа.
— А какая разница, что она думает? Важно, что об этом думаю я, — удерживая Женю, проговорил он, — а у меня на тебя далекоидущие планы. Я, кстати, надеюсь, что свою разбитную подругу ты оставишь за кадром… Я бы не хотел, чтобы ты дружила с Зиной в Москве.
— Я уже большая, Сережа, — сказала Женя и отправилась в душ.
Флоренция, с ее музеями и обилием скульптур, покорила Женю. Но после открытого для веселья, с необыкновенными ночами Рима, жизнь во Флоренции показалась ей вялой и скучной. Тусклый свет вечерних фонарей, окна с плотно закрытыми ставнями, полупустые улицы, — все показалось ей странным.
— И вот так летом? Пустые улицы и закрытые ставни, будто война. Почему такая разница между Флоренцией и Римом? — удивилась Женя.
— У флорентийцев все по другому, — сказал он, — другой темперамент, они более закрытые. Считают себя аристократами в сравнении с Римом.
— Это несправедливо! — возмутилась она.
В Мурано Женя направилась вместе со всей группой на автобусе и снова очутилась рядом с Зинаидой.
— Случилось чего? — спросила та, — твой-то где?
— Он хочет побродить по антикварным лавкам, а я хочу подруге бусы купить.
— Той, что сарафан красный подарила? — догадалась Зина.
— Ей, угадала, — ответила Женя, — Луизка высокая, ей бусы покрупнее нужны, особенные.
— Ну, валяй, — согласилась Козырева глядя на выбранную Женей низку.
Сама она решила приобрести шесть дорогих фужеров.
— Ты посмотри на цену, — шепнула Женя.
— Ничего, факлонник не разорится, — ответила ей та.
Ваза стояла на столе в номере у Сергея.
— Это античная ваза, — сказал он, — у старьевщика-араба в лавке купил. Тебе не нравится? — спросил Сергей заметив тень на ее лице.
— Она какая-то мрачная, — помявшись, ответила Женя.
— А ты возьми ее в руки, — предложил он.
— Да нет, еще разобью, это же керамика, а ручка отбитая…
— Она древняя, музейный, можно сказать, экземпляр, — ответил Сергей со смехом.
А сколько в ней тысячелетней пыли, подумала Женя. И поверхность шершавая, как с нее пыль стирать. И еще она подумала о том, что нашел эту лавку Сергей случайно. И, кто знает, смог ли бы найти еще раз…
Глава 4. Луиза
— Цацуля моя приехала! — услышала Женя радостный голос Луизы, доносившийся из телефонной трубки, — спускайся скорее ко мне. Я аджаб-сандал с бараниной приготовила.
— Луизочка, — счастливым голосом почти пропела Женя, — я еще не переоделась.
Луиза жила двумя этажами ниже.
— Давай, цацуля, без лишних разговоров, бегом! Я тебе что-то про Сергея расскажу.
— Бегу, Луизочка!
Лифт где-то застрял, и Женя побежала вниз по лестнице.
— Ты феноменально выглядишь, дорогая! Психиатр Сергей Доренский добился того, чего не смогла добиться психиатр Луиза Гугушвили!