Рассказы о фотографах и фотографиях. Владимир Никитин
ремесла, которые ему приходилось неоднократно снимать, и в первую очередь ковроткачество и керамика. За эти годы он детально изучил особенности изготовления многих изделий народного промысла. Узнал секреты местных мастеров, передаваемые из поколения в поколение. Но главное – он во всех подробностях ознакомился с «туземной», как тогда говорилось, технологией подготовки сырья, окраски материалов, непосредственного производства. Случилось так, что он с годами стал одним из крупнейших специалистов в области коврового дела и других отраслей художественной промышленности. Его перу принадлежит ряд оригинальных статей, в которых он делится своими глубокими познаниями в этой области.
После революции государственная экспертная комиссия привлекла его в 1920–1921 годах в качестве консультанта по учету государственных ценностей. Внешторг пригласил его как эксперта при отборе и расценке больших партий ковров для экспорта. В тяжелое для молодой республики время таким образом добывалась валюта для нужд страны. Государственный Эрмитаж, Русский музей, другие учреждения обращались к Самуилу Мартыновичу как к специалисту по керамике и прикладному искусству Востока. Существовавшая в те годы Государственная академия материальной культуры числила его своим «штатным сотрудником».
Приходится только удивляться, как у него хватало на все это времени, сил, энергии, знаний. Ведь, кроме всего прочего, он с 1911 года был заведующим фотографическим отделом Музея антропологии и этнографии АН СССР, одновременно с 1914 года заведовал отделом среднеазиатских древностей, а затем и отделом изображений, в течение многих лет бесплатно исполнял обязанности ученого секретаря совета музея.
В эти годы, насыщенные интенсивной работой, занятый десятками самых разнообразных дел, он находил еще время для… живописи и причем занимался ею на профессиональном уровне. В Государственном Русском музее хранятся некоторые из его работ, в том числе эскизы двух панно: «До 25 октября 1917 года» и «После 25 октября 1917 года». Они были сделаны художником для убранства Петрограда в годовщину празднования Великой Октябрьской революции. В конкурсе на украшение города приняло участие более ста художников, и среди них С. М. Дудин. В книге «Агитационно-массовое искусство первых лет Октября» есть подробный анализ этих работ. Исследователи разбирают их достоинства, отмечая, что «панно С. Дудина является примером выразительного, эмоционального решения аллегорической композиции, вполне уместной в таком виде массового агитационного искусства, как оформление революционных праздников». Там же приводятся репродукции этих проектов. Решены они очень контрастно. Колорит первого – мрачно-холодный. На нем изображена плачущая женщина в темных одеждах у подножия гильотины, над которой распростер крылья двуглавый орел-стервятник, символизирующий самодержавный строй царской России. На втором панно, выдержанном в радостно-теплых тонах, мы видим рабочего на фоне дальних корпусов заводов, дымящихся труб. И над всем этим поднимается диск встающего