Рассказы о фотографах и фотографиях. Владимир Никитин
перспективы нового изобретения. У Левицкого была возможность увидеть все своими глазами, получить информацию из первоисточников. Дагеротипия к этому времени получила широкое развитие. Причем американские фотографы в ряде случаев опередили европейцев. В 1846 году в Париж приезжает из Нью-Йорка Уоррен Томпсон, который привозит свои работы большого формата. «Когда он показал мне коллекцию своих произведений, – пишет Левицкий, – я пришел решительно в неописуемый восторг – ничего подобного я не видел ни в Париже, ни в Вене, ни в Италии: это были не дагеротипы, а положительно художественные произведения»[4]. Словом, Париж был великолепной школой для русского фотографа.
Возвратившись в Россию, Левицкий в начале 50-х годов открывает неподалеку от Казанского собора свое ателье, которое становится одним из лучших в русской столице. Высокообразованный специалист, человек большой культуры, неутомимый труженик, он быстро становится самым популярным портретистом Петербурга. К нему тянутся писатели, художники, представители творческой интеллигенции.
Здесь в 1856 году он делает один из наиболее известных своих снимков – групповой портрет русских писателей, авторов «Современника»: И. А. Гончарова, И. С. Тургенева, Л. Н. Толстого, Д. В. Григоровича, А. В. Дружинина, А. Н. Островского. В этой группе совершенно случайно не оказалось двух человек – Н. А. Некрасова и М. Е. Салтыкова-Щедрина. Спустя четверть века упомянутый снимок с пространными комментариями будет опубликован на страницах журнала «Русская старина», где, кстати, описываются обстоятельства его создания. Это было время, когда по всей России пронеслась новая волна свободомыслия, когда придавленная гнетом цензуры русская литература все активнее заявляла о себе как мощная сила, способная поднимать дух народа. Люди объединялись в кружки, и это чувство единения выражалось в том числе и в стремлении сняться вместе, подарить друг другу снимки с дарственной надписью. «Даровитейший фотограф С. Л. Левицкий, двоюродный брат одного из талантливых отечественных писателей (А. И. Герцена. – В. Н.), – пишет журнал, – и добрый приятель едва ли не всего Олимпа русской литературы, радушно предлагал свое искусство для воспроизведения портретов собравшихся в Петербурге писателей»[5].
Но Левицкий недолго оставался в Петербурге. В 1858 году американский фотограф У. Томпсон, чьи работы когда-то поразили Левицкого, пригласил Сергея Львовича возглавить его парижское ателье. Предприимчивый американец владел несколькими фотографиями в разных городах Америки, но не хотел отказываться от очень престижного и доходного парижского заведения. Для этого ему нужен был опытный и известный специалист – таковым он считал только С. Л. Левицкого. Сергей Львович принимает предложение и уезжает в Париж. Но довольно скоро он покидает заведение Томпсона и открывает собственную фотографию. Именно в Париже Левицкий делает серию портретов своего двоюродного брата, и среди них превосходный снимок, где Герцен запечатлен сидящим в кресле.
Эта
Там же. С. 186.
Русская старина. 1880. № 4. С. 871.