Хольмградские истории: Человек для особых поручений. Самозванец по особому поручению. Беглец от особых поручений (сборник). Антон Демченко
можно сказать, желанием. В ту же секунду десяток щупов, уперевшихся в пол, подбросили мое тело вверх и вперед. В один гигантский прыжок я оказался у заветной двери, нехило приложившись к ней лицом. Но, право, это такие мелочи! Зато теперь я, кажется, понимаю, каким образом делаются по-настоящему великие открытия. Как говорилось в одном известном фильме: «Жить захочешь, еще не так раскорячишься!»
Решив проблемы физиологического характера, я облегченно вздохнул и, пользуясь ментальными жгутами, как костылями, эдакой осьминожкой выбрался в гостиную. Видок у меня наверняка был тот еще! Да я и сам не удержался от нервного смешка, увидев в висящем над камином зеркале, как выглядит мое передвижение со стороны. Страшноватое зрелище, доложу я вам. Нечто среднее между подергиваниями сломанной марионетки и движениями зомби из голливудских ужастиков.
Аккуратно доковыляв до кресла у камина, я рухнул в него и только потом сообразил, что раз я сюда добрался, то неплохо было бы взять что-нибудь почитать… Хм. Продолжим тренировку. Мгновенно сформировавшийся щуп дернулся к книжным полкам, пробежался по корешкам книг (видеть с помощью этой «ложноножки» – весьма странное ощущение, надо сказать), и вот у меня на коленях уже лежит знакомый томик записок Хейердалла. В отражении зеркала это действо выглядело донельзя фэнтезийно. Ну да, «…и могучий маг, не пошевелив и пальцем, слевитировал нужный гримуар…» Да уж! Кажется, медитация повлияла на меня самым печальным образом. И ладно бы перед девушкой какой выпендривался, так нет, «самолюбуемся», блин… Аллес. Кажется, к диагнозу «кобелизм» пора добавить «нарциссизм»… Я ухмыльнулся своему отражению и принял горделивую позу. В этот момент дверь, ведущая на лестницу, отворилась, и в проеме появилась Лада.
– Ой! Виталий Родионович, а как вы… – Девушка на мгновение стушевалась, но тут же приняла обычный вид. – Может, желаете откушать? Лейф как поговорил с Мекленом Францевичем, так сразу к плите и встал. Он там, наверное, уже на целый полк еды наготовил.
– Все что есть в печи, все на стол мечи. – Я демонстративно облизнулся, чем вызвал на лице Лады улыбку. Мой желудок предвкушающе заурчал. Кажется, для него недавний завтрак уже стал древней легендой. Ну и ладно. Мне доктор прописал много-много кушать. А докторов надо слушаться. По крайней мере, иногда, правильно?
Услышав мое присловье, Лада опрометью понеслась обратно на кухню. А я переместился за стол, и к моменту ее возвращения мое благородие уже с тоской взирало на пустую столешницу, укрытую белоснежной скатертью.
После обильного и сытного обеда с тонкими, «кружевными» блинами, стерляжьей ухой и пирогом «в четыре угла», я почувствовал неожиданный прилив сил и, почти не помогая себе ментальными жгутами, отправился в крыло исследователей. Уже на лестнице было заметно усиление режима безопасности. Охранители начали встречаться на каждом углу, так что до знакомого кабинета я дошел, будучи расстрелян подозрительными взглядами, от которых не спасало даже удостоверение.