Практика хатха-йоги: Ученик без «тела». Мария Николаева
существа, предназначенные к пребыванию в теле и привязанные к желанию его усовершенствовать. В своих пояснениях Махарши переводит определение асаны из «Йога-сутр» Патанджали как «положение тела, пригодное для пребывания в блаженстве бытия». Для самого Махарши единственной асаной, отвечающей данному требованию, оказывается сосредоточение всех помыслов в сердце, причем даже «сердце» понимается не как явный центр физического тела, а как центрация сама по себе – центр Самости. В результате, перед нами такой феномен, как великий йог, ушедший из жизни от рака, но тем не менее ушедший в махасамадхи. Можно переформулировать основной фопрос человека: не «быть или не быть», ибо от бытия ему все равно никуда не деться, а «быть в теле или вне тела». Но блаженство бытия достижимо как при полном осознании тела, так и при полном забвении тела, а единственное условие – полнота сосредоточения, то есть самадхи.
Карма-санньяса – снятие тела
Карма-санньяса, как современный подход к отрешенности от мира, развита в традиции адвайта-веданты, где Атман есть Брахман, то есть работает с кармой сама Самость. Инициация в карма-санньясу оказалась самым радикальным и недопонятым из нововведений Бихарской школы йоги, сделанным Свами Сатьянандой Сарасвати уже в 1983 году. Он не считает ее собственным творением, а лишь переобозначением традиционного ванапрастха-ашрама. Однако на принятие решения о практическом претворении этой идеи на Западе у него ушло целых пятнадцать лет, хотя еще во время первого визита в Европу в 1968 году последователи просили о чем-то подобном. Свами Сатьянанда однозначно заявляет, что данный вид санньясы труднее для воплощения в реальность, поскольку требуется привести в равновесие активную мирскую позицию с полной отрешенностью и интенсивной садханой, направленной в основном на свадхьяю и витарку. Во многом карма-санньясин подобен Арджуне на поле битвы, а «Бхагавадгита» признана основным его руководством, и все же здесь нет полного сведения к обыкновенной карма-йоге с самоотдачей Господу. Данный подход смещает многие акценты с внешнего на внутреннее, и мы отметим лишь те аспекты, которые конституируют общее представление о теле – «как стоит и как ходит подвижник».
Прежде всего, неочевиден характер самоотречения при принятии карма-санньясы, ведь по видимости человек остается в том же самом внешнем окружении, не меняя одежд и не ослабляя, а наоборот, усиливая деятельность. Садхана как таковая опирается на вайрагью и абхьясу – отречение и практику, и в данном случае оба принципа совмещены в позиции «недеяния в действии». Под вайрагьей понимается ровность в прохождении противоположных ситуаций (потерь и обретений, радостей и горестей) с сохранением непрерывного сосредоточения на абхьясе. Абхьяса же состоит в приверженности Самости, которая нуждается для осуществления в развитии способности к распознаванию ее подлинной реальности. Таким образом, работа с кармой служит к оттачиванию