Врата судьбы. Агата Кристи
здесь у нас есть где развернуться – достаточно места для всего, что мы хотим делать.
– Когда ты говоришь: «Для всего, что мы хотим делать», – сказала Таппенс, – ты подразумеваешь место для всего того, с чем ты не можешь расстаться.
– Я тебя понимаю, – сказал Томми. – У нас слишком много вещей. Не могу с тобой не согласиться.
В этот момент Таппенс подумала: смогут ли они когда-нибудь начать наконец жить в этом доме? После переезда без конца возникали какие-то сложности. Это, конечно, относилось и к книгам.
«Как жаль, что я не была обычным ребенком, таким, как эти современные дети, – думала Таппенс. – Современные дети в четыре, пять и даже в шесть лет читать не умеют. Мне даже кажется, что они не научаются читать и в десять, и в одиннадцать лет. Не могу понять, почему для нас это не представляло никаких трудностей. Мы все умели читать. И я, и Мартин из соседнего дома, и Дженнифер, что жила через дорогу, и Сирил, и Уинифрид. Все решительно. Не скажу, чтобы мы умели хорошо писать, а вот читать – все, что угодно. Не знаю, как мы этому научились. Спрашивали у взрослых, наверное. Читали всевозможные вывески и рекламные объявления: „Пилюльки Картера для печени“, например. Мы все про них знали. Мне всегда хотелось узнать, что же это такое. Господи, о чем это я думаю? Нужно сосредоточиться на том, что я делаю!»
Она достала еще несколько книг. Минут на сорок погрузилась в чтение «Алисы в Стране чудес», а потом в «Неведомые истории» Шарлотты Янг. А потом ее рука любовно погладила потрепанный переплет «Дейзи Чейн».
«О, это непременно нужно перечитать, – сказала она себе. – Подумать только, сколько лет прошло с тех пор, как я читала это в последний раз. Господи, сколько было волнений, как я гадала, допустят ли Нормана до конфирмации или нет. А Этель, а этот дом – как он назывался, кажется, „Коксуэлл“ или что-то в этом духе, – и то, что Флора была земная. Не понимаю, почему это в то время все были земные и почему считалось, что это плохо. Интересно, какие мы теперь – земные или нет?»
– Прошу прощения, мэм.
– О, ничего, – сказала Таппенс, оглянувшись на своего верного слугу Альберта, который в этот момент вошел в комнату.
– Мне показалось, что вам что-то понадобилось, мадам, и вы позвонили. Не так ли?
– Не совсем так. Просто я нечаянно нажала на звонок, когда вставала на стул, чтобы достать с полки книгу.
– Не могу ли я вам помочь, если нужно что-то достать сверху?
– Было бы неплохо, – сказала Таппенс. – Я постоянно падаю с этих стульев. У них расшатаны ножки, к тому же они ужасно скользкие.
– Вы хотите достать какую-нибудь определенную книгу?
– Понимаете, я еще не разобралась с третьей полкой. Я имею в виду третью сверху. Не знаю, что там за книги.
Альберт взобрался на стул и стал подавать ей книги, похлопав предварительно каждую, чтобы стряхнуть скопившуюся там пыль. Таппенс принимала от него книги, испытывая восторженное чувство.
– Подумать только! Знакомые книги, а я их совсем забыла. Вот «Амулет», а вот это «Новые искатели