Скрюченный домишко. Агата Кристи
серьезно? – спросил он.
– Да, серьезно, папа.
Последовало недолгое молчание.
– Ты против? – спросил я.
– Я не был бы против еще неделю назад. Семья с хорошим положением, девушка с деньгами… да и я знаю тебя. Ты, как правило, не так легко теряешь голову. Но сейчас…
– Что, папа?
– Все, может быть, еще обойдется, если…
– Что если?
– Если убийство совершил тот, кто и требуется.
Вот уже второй раз за вечер я слышал эту фразу. Во мне проснулось любопытство:
– И кто же это такой?
Отец бросил на меня острый взгляд:
– А что тебе вообще известно?
– Ничего.
– Ничего? – удивился он. – Разве девушка тебе не рассказала?
– Нет… Она сказала, что пусть лучше я увижу все со стороны.
– Интересно, почему так?
– Разве это не ясно?
– Нет, Чарльз. По-моему, не ясно.
Он прошелся взад-вперед по кабинету, хмуря брови. Какое-то время назад он раскурил сигару, но она успела потухнуть – до такой степени старина был встревожен.
– Что ты вообще знаешь об этой семье? – выпалил он.
– Пропасть! Знаю, что был старик и куча сыновей, внуков и родня жены. Всех ответвлений я не усвоил. – Я помолчал. – Придется тебе, отец, обрисовать обстановку.
– Хорошо. – Он уселся на место. – Значит, так, начну с начала – с Аристида Леонидиса. Он приехал в Англию, когда ему было двадцать четыре года.
– Грек из Смирны.
– И это тебе известно?
– Да, но это, в общем, и все.
Дверь отворилась, Гловер возвестил, что пришел старший инспектор Тавернер.
– Он ведет это дело, – пояснил отец. – Его полезно повидать. Он изучал их семью вплотную. Знает про них куда больше меня.
Я спросил, взялся ли Скотленд-Ярд за это дело по просьбе местной полиции.
– Суинли Дин относится к Большому Лондону, они подпадают под нашу юрисдикцию.
Я кивнул. В комнату уже входил старший инспектор Тавернер. Я знал его с довоенных времен. Он горячо приветствовал меня и поздравил с благополучным возвращением.
– Я знакомлю Чарльза с общей картиной дела, – объяснил старик. – Поправьте меня, Тавернер, если я собьюсь. Леонидис приехал в Лондон в тысяча восемьсот восемьдесят четвертом. Открыл ресторанчик в Сохо. Ресторанчик стал приносить доход. Леонидис открыл второй. Скоро ему принадлежало семь или восемь ресторанов. И все окупались с лихвой.
– Никогда не сделал ни одной ошибки, за что бы ни брался, – вставил старший инспектор.
– Он обладал природным чутьем, – продолжал отец. – В результате он стоял почти за всеми модными лондонскими ресторанами. Дальше он занялся ресторанным делом по-крупному.
– Он стоял и за многими другими предприятиями, – добавил Тавернер. – Торговля подержанной одеждой, магазин дешевых ювелирных изделий и масса всего другого. Разумеется, – добавил он задумчиво, – он всегда был пройдохой.
– То есть мошенником? – спросил я.
Тавернер покачал головой:
– Нет,