Петля Афродиты. Лариса Соболева
близких людей называешь особями? Странно. Тебе повезло, ты имеешь хорошую и любящую семью, но, кажется, для тебя это сущий пустяк. А кто ты есть? Тоже особь? Или ты из другого материала сделан? Кто ты, скажи?
Артемка попал впросак, своими простецкими вопросами Элла вогнала его в краску – хорошо хоть, этого не видно из-за сумерек. В самом деле, сказать, что он другая субстанция, отличная от убогого человечества и тем более родных, – это будет наглым заявлением, вызывающим гомерический хохот. Что-то другое выдать, умное и креативное, – а что? Он правда не знал, как ответить, чтобы взобраться на недосягаемую высоту и взирать оттуда на глупую Эллочку. Ловят на слове, а она поймала его на молчании:
– Вот видишь, ты не знаешь, кто ты есть, а осуждаешь тех, кто тебя любит, с позиции совершенства. Извини.
Совсем неожиданный поворот: она пошла назад, предоставив ему возможность поразмышлять над глобальным вопросом – кто он есть.
– А ручей? – выкрикнул Артем ей вдогонку.
– Не хочу, – бросила Элла через плечо. – Ты мне неинтересен.
У Артемки глаза вылезли из орбит, а нижняя челюсть отскочила аж к пупку! Ни одна девчонка так с ним не поступала, да что она себе позволяет! М-да, не произвел он на девочку впечатления сверхчеловека – всевидящего и всезнающего. Обидно.
Между тем за столом разговорились, это произошло благодаря Марьяне, задавшей невинный вопрос гостье:
– А чем занимаешься, Сати? Ты же где-то работаешь?
– На данный момент благотворительностью, – ответила гостья. – Это тяжелая работа, хотя дохода не приносит.
– Тяжелая? А в какой области ты творишь благо?
– Я… не одна, конечно… мы помогаем детским домам.
– Детским домам? – оживилась Надежда Алексеевна. – А почему детским домам? Есть же инвалиды, старики…
– Дети – самые незащищенные создания, они нуждаются в человеческом тепле, внимании, любви. Кто все это способен дать тем, у кого нет главного – родителей? Нас с Эллой воспитывал дедушка, он был очень строгим и хотел, чтоб мы, когда его не станет, были готовы к жизни без него. Он болел, поэтому боялся, что уйдет раньше, чем я повзрослею. А любви, маминой любви, нам не хватало, хотя дедушка любил нас. Сейчас мы доводим до ума медпункты.
– И все? – допытывалась Марьяна. – Это вся твоя работа?
– А как бы мы с сестрой жили, если б это было – все? – кинула встречный вопрос Сати. – У меня есть собственное дело…
– Парикмахерская?
Константин бросил в сторону сестры уничтожающий взгляд, остальные притихли, чувствуя неловкость. И дураку понятно, что Марьяна оскорбила гостью, в ее представлении сапожник, парикмахер, официант – это полный отстой, свое отношение к «отстою» она не то что не скрывала, а демонстрировала. Разумеется, данная позиция не от большого ума, тем не менее ставила в неловкое положение окружающих. К счастью, Сати, наверняка заметившая шпильку, отнеслась к ней с достойным безразличием:
– Нет, мое дело проще – я же руковожу.
На реплику гостьи хихикнул глава семейства,