Убийство в Леттер-Энде. Приют пилигрима (сборник). Патриция Вентворт
далекую точку, она ответила:
– Мне придется… убраться отсюда.
– Минни, дорогая!
– Она хочет этого.
– Дорогая моя, не понимаю, о чем ты.
Минни очень медленно произнесла сдавленным голосом:
– Я прожила здесь двадцать пять лет… но все равно… она меня выгонит.
Энтони начал понимать, что происходит. Положил руку ей на плечо.
– Минни, ты ужасно выглядишь. Откинься на спинку кресла и расслабься, а я приготовлю тебе что-нибудь выпить. Потом, если хочешь, можешь рассказать мне все.
Минни покачала головой. Две слезы медленно выкатились из ее глаз и поползли вниз по щекам. Она сказала:
– Ты ничего не сможешь поделать – никто не сможет. Раз она решила выдворить меня, мне придется уйти.
Энтони придвинул стул и сел рядом с ней.
– Откуда ты знаешь, что она решила тебя выдворить?
Две слезы упали на ее дрожащие руки. На их месте появились другие, такие же горькие, тихие. Минни не повернула головы, не взглянула на него, не изменила голоса.
– Я пошла в малую гостиную спросить ее о чем-то – уже не помню о чем. Открыв дверь, услышала, как она произнесла мое имя. Она сказала: «Я слышала об очень подходящем месте для Минни. Тетушка Бренды Грей нуждается в компаньонке. Минни – прирожденная компаньонка».
Лицо Энтони помрачнело и посуровело.
– С кем она разговаривала?
– С Джимми. – Ее сдавленный голос впервые дрогнул.
– А он что сказал?
– Он как будто не понял.
– Так-так?
– Она говорила с ним. Сообщила, что я съезжаю, и Джимми спросил, почему. Она внушила ему, что я сама хочу съехать. Сказала, что это хорошо, так как ей не придется предупреждать меня о выселении. Здесь будет дворецкий и две горничные, и она сказала, что я не смогу приспособиться.
– Но, Минни, ты жила здесь в те годы, когда тут был полный штат прислуги.
– Двадцать пять лет, – проговорила Минни, – это долгий срок. Но я помогала Марсии, после ее смерти заботилась о девочках. А теперь для меня здесь нет места.
– Джимми не позволит выдворить тебя, – сказал Энтони с надеждой.
Она повернулась лицом к нему. Слезы продолжали струиться, но взгляд Минни был уже не застывшим, а кротким и очень печальным, как ее голос:
– Дорогой мой, нельзя втягивать его в эту историю. Так не годится. Не нужно вставать между мужем и женой. Это нехорошо и лишь приводит к неприятностям. Раз она хочет, чтобы я ушла, я ничего не могу поделать – только уйти. – Руки ее продолжали дрожать. Минни встала. – Энтони, ты был очень добр. Извини, что я расклеилась. У меня просто не было времени взять себя в руки. Шок, неожиданная встреча с тобой… и твоя доброта.
Минни быстро вышла из комнаты, оставив позади весьма рассерженного молодого человека. Легко было сказать, что никто ничего не сможет поделать, но Энтони никак не собирался опускать руки. Подумал, что, видимо, лучше всего будет