То, что вам не понравится. Оксана Карель
или скорее наставником, который помогал мне обрести саму себя. И я начала испытывать к нему опасную смесь чувств. И в этом я боялась признаваться. Боялась спугнуть. Мои эмоции достигали своих пределов и выходили за них. Я была околдована.
Не знаю, сколько прошло времени, но было ещё темно. И он сказал, что ему пора уходить.
– В тебе сокрыто так много эмоций. Так много силы. – Тихо сказал он, закрывая глаза.
– Я не чувствую её.
– Я чувствую.
– Тебе точно пора идти?
– Да. Всё это очень мило. И как бы я не желал остаться, расставание и ожидание следующей встречи намного приятней, чем попытка задержаться.
Я проводила его до двери.
Он неожиданно, но плавно обнял меня. Это было так волнующе спокойно, так мило.
Он держал меня в объятьях несколько секунд.
– Мир. – Произнёс он. И я не поняла, это он назвал меня по имени, или говорил о мире в прямом смысле этого слова.
Он поцеловал меня в губы. Просто лёгкое прикосновение. Невесомое.
– А, ты… Ты же… – Я хотела назвать его по имени, но не знала, как его зовут. И он понял это.
Засмеялся. Легко, может с маленькой ноткой издёвки.
– Ты даже не знаешь, как меня зовут. – Сочувственно и грустно.
– Нет.
Он снова тихо засмеялся и провёл пальцем по моей щеке.
– Ты же придёшь ещё? – Быстро, с тоской в голосе, спросила я боясь ответа.
Он взглянул на свои часы и с усмешкой ответил.
– Приду.
2
Я не смогла прочитать всё, что написала Мира. Её желания и мечты, её последние слова. Когда я читаю их, то начинаю плакать, не могу удержаться от слёз.
Я никогда не думала о том, что её не станет.
Когда-нибудь не станет и меня.
Вместо неё остались лишь воспоминания, только то, что я смогла запомнить о ней, и до сих пор я не могу поверить в то, что это произошло.
Смерть рядом, ближе чем мы думаем.
Мне больно осознавать это и больно писать, но для самой себя я хочу поставить точку. Может увидев слова на листе, я пойму и смирюсь с этой правдой.
Мирада умерла.
Глупо, но я забрала её дневник себе. Я даже не сказала никому о его существовании.
Мама Мирады сказала, что я как подруга могу взять себе что-нибудь на память; фотографии, книги, безделушки.
А я взяла дневник.
Он попался мне на глаза, случайно, он просто лежал на подоконнике в углу. Я открыла его, думала книга, и увидела твой подчерк. Прочитала пару слов и заплакала, а потом сунула его к себе в сумку, хотела прочитать дома, узнать то, о чём ты писала.
Я не собиралась ничего писать здесь. Совсем не собиралась, правда.
Извини, Мир, наверное, это неправильно читать чужие дневники. Это как письма, что-то очень личное, но тебя больше нет, и я скучаю. Читая твои записи, я представляю, что ты жива.
Оказалось, что я не умею вести дневник. Я никогда не делала этого раньше, ничего такого, кроме