Печенька, или История Красавицы. Жаклин Уилсон
для девочек цвет – розовый или там лиловый? А то она как Сиротка Энни. – Папа нетерпеливо потрепал меня по голове. – У Сиротки Энни в фильме по крайней мере кудряшки. Дилли, неужели ничего нельзя сделать с ее волосами? Может, перманент?
– Она еще маленькая! А по-моему, у Красавицы и так чудесные волосы.
– Скажи, Красавица, тебе бы хотелось быть кудрявой? Ведь хотелось бы? Дилли, а нельзя накручивать их на ночь на такие круглые штуковины?
– Бигуди уже не в моде! – сказала мама.
– Ах, извини! Я жалкий старикан, понятия не имею о моде!
В папином голосе появились сердитые нотки. Я вся сжалась – думала, он опять заорет, но папа только головой покачал и легонько шлепнул маму пониже спины.
– Молодец, Дилли, поставила меня на место! Красавица, идем, в школу пора.
Отвертеться не было возможности. Я устроилась на кожаном черном сиденье, не поднимая головы.
Папа то и дело давал гудок и громко ругался.
– Идиот! Водителем себя считает! Что тащишься, как черепаха, я опаздываю!
– Пап, я могу здесь выйти. До школы отсюда две минуты. А ты поезжай в муниципалитет!
– Что? Нет, моя дорогая, не мели чепуху. Я тебя до самых ворот довезу, – сказал папа.
Бесполезно было его отговаривать. Папа и правда затормозил у самых ворот, хотя там висела официальная табличка, что родителям ставить здесь машины запрещается. Я не решилась ему указывать, но многие другие родители на нас оглядывались, некоторые даже головой качали.
«Мерседес» вообще машина заметная, а сейчас он казался огромным, как двухэтажный автобус. Я отстегнула ремень безопасности, рванула дверную ручку и выскочила из машины.
– Спасибо, папа, что подвез…
– А разве моя Красавица меня не поцелует? – крикнул папа в открытое окошко.
Арабелла и Эмили стояли неподалеку. Они стали смеяться и подталкивать друг друга локтями.
Я чмокнула папу в щеку.
– Пока, Красавица! – крикнул он.
Арабелла и Эмили чуть не описались.
– Привет, привет, Уродина! – хихикнула Арабелла. – Значит, сегодня тебя папочка в школу привез?
А Эмили сказала:
– Ты что, не знаешь, что перед воротами парковаться нельзя? Или твой папа думает, к нему это не относится, раз он такой важный в своей серебристой консервной банке?
Я хотела пройти мимо, но они схватили меня за руки с двух сторон. Я оглянулась – папа весело махал мне рукой. Наверное, подумал, что я встретила своих лучших подружек, а не заклятых врагов. Нет, самый главный враг – Скай. Вон она, поет и танцует посреди двора. Демонстрирует очередной дурацкий номер, который выучила, глядя в телевизор. Вихляет бедрами и встряхивает длинными светлыми волосами. Это должно выглядеть ужасно глупо, но почему-то не выглядит. Скай поет, как настоящая певица, а танцует, как настоящая балерина, так что глаз не отвести. Не я одна – все девчонки во дворе на нее смотрели. И все до единой мечтали быть такими, как Скай, – даже я.
Скай закончила выступление,