История Франции. С древнейших времен до Версальского договора. Уильям Стирнс Дэвис
бы употребить даже торговка рыбой» и вывела из комнаты кардинала, который даже не пытался защищаться. Это была одна из тех минут, когда домашняя ссора может возвеличить или погубить империю (такое возможно в любой стране, которой правит монарх). Если бы Людовик дрогнул, Ришелье бы погиб, и будет справедливо сказать, что вместе с ним погибли бы надежды Франции на ближайшее будущее. Королю не хотелось ссориться с матерью, и он слушал ее молча, но еще меньше ему хотелось лишать должности министра, главной виной которого явно было то, что он предпочитал интересы своего монарха интересам вдовствующей королевы. После ухода Марии Людовик не сказал ничего, и некоторые друзья Ришелье укрепили короля в его решении не рисковать благом Франции из-за вспышки женского гнева.
А вдовствующая королева вышла из кабинета своего сына с видом победительницы. Придворные, приспосабливаясь к новой ситуации, столпились вокруг королевы и начали ее поздравлять. Прошел слух, что кардинал пакует свои ценные вещи и готовится к бегству. Вряд ли это было правдой, но Ришелье действительно боялся, что король покинул его так же, как почти все остальные. Однако, пока он унывал, а парижские подхалимы ждали, когда им назовут имя нового первого министра, пришел гонец от короля и сообщил, что его повелитель не намерен смещать с должности своего великого наместника. «Продолжай служить мне, как служил, а я буду поддерживать тебя против всех, кто поклялся тебя уничтожить», – сказал король кардиналу. Этот день (11 ноября 1630 г.) прославился во французской истории под названием «день обманутых». Многие раздувавшиеся от гордости вельможи, которые в тот день показали, что рады предполагаемому триумфу королевы-матери, сразу же потеряли свои почетные должности и звания. Мария Медичи безуспешно пыталась помириться с кардиналом, но проигрыш был для нее слишком большим унижением, и в 1631 г. она уехала в Брюссель. Она больше не вернулась во Францию и умерла в позолоченном изгнании.
Если даже королева-мать не смогла сместить Ришелье, то, разумеется, ни один человек ниже ее по званию не был в состоянии это сделать, хотя и были другие заговоры с такой целью. В 1632 г. герцог Анри де Монморанси даже открыто поднял восстание против короля в Лангедоке, но быстро лишился головы из-за этой грубой ошибки. В 1642 г. Сен-Мар, молодой любимец короля, честолюбивый придворный и пустой человек, тоже попытался сыграть в измену и погиб на эшафоте. Но в общем и целом после 1630 г. Ришелье был неоспоримым хозяином Франции. Теперь он мог приняться за более великие дела, чем борьба с кабинетными интригами и будуарными заговорами.
Ришелье вовсе не был умелым гражданским администратором. Налоги были для него лишь способом собрать деньги на снаряжение большой армии, а то, что налогоплательщики станут нищими, его не интересовало. Талья (главный налог на крестьян) была удвоена ради покрытия расходов на войны с Испанией. В 1634 г. на юге и в 1639 г. в Нормандии произошли крупные крестьянские восстания, и имя кардинала стало