Русская земля. Между язычеством и христианством. От князя Игоря до сына его Святослава. Сергей Цветков
свидетельствующие об этнокультурном родстве правящей элиты Киева и карпатских русинов[32]. Неподалеку от Чернигова, на правом берегу Десны, даже возник целый моравский город – Моравийск/Моравск. Другое моравское поселение в Русской земле – Моравица/Муравица – находилось западнее Киева, неподалеку от Луческа/Луцка, при впадении речки Иквы в Стырь.
Пересев на киевский стол, Олег II тем не менее унаследовал после смерти вещего Олега титул верховного правителя русов – «великого и светлого князя русского» («царя Руси», «архонта Росии»), под чьей рукой находились прочие вожди русов, в том числе и киевский князь. Указание на это содержится в словах Льва Диакона о том, что Игорь, напавший на Византию, «презрел клятвенный договор» 911 г., срок действия которого в 941 г., как видно, еще не истек. Таким образом, «светлокняжеская» титулатура главы Руси из договора 911 г. была действительна и в 941 г. Правда, к Игорю она не имела отношения. В договоре 944 г. Игорь – великий князь, без «светлости». То есть византийцы еще в 941 г. считали Игоря обязанным соблюдать договор 911 г. и, следовательно, знали его как сына одного из князей «под Олгом сущим», от имени которых послы вещего князя клялись хранить «любовь непревратну» с Византией.
Но со смертью вещего князя действительная власть Олега II в Русской/Киевской земле становилась все более эфемерной, а возглавляемая им держава «светлых князей» неуклонно превращалась в политический призрак, государственную фикцию. И эти политические изменения раньше всех и наиболее остро почувствовали в Киеве.
Князь Игорь и его родичи
Княжеский род Русской/Киевской земли нельзя было причислить к старинным владетельным родам. Ко времени рождения Игоря, то есть в начале 920-х гг., ему, как и всей Русской/ Киевской земле, по-видимому, едва насчитывалось полсотни лет.
Смерть вещего князя способствовала оживлению в Киеве сепаратистских настроений. Очевидно, с приходом к власти Олега II и началось стремительное возвышение одной из ветвей владетельного «русского рода» города Киева, главой которого стал малолетний Игорь. К этому располагал сам принцип отношений центра и окраин в державе «светлых князей», устроенной, по всей видимости, по образцу Великой Моравии, которая «не пошла далее установления экзархических (административно-территориальных) даней и определенной зависимости местных князей, причем в захваченных землях размещались моравские гарнизоны, назначались князья-наместники, а с местного населения взымалась дань. До полной узурпации земельной собственности, до насаждения собственно моравских порядков в захваченных землях дело не дошло…»[33].
Отношения «светлого князя» с киевской аристократией были, по-видимому, сложными. Хотя Олег II, кажется, не посягал открыто на права Игоря, однако мотив соперничества в их взаимоотношениях постоянно присутствовал. По моравским известиям, вступивший на престол Игорь опасался, чтобы народ не избрал Олега II киевским
См.: