Во имя государства (сборник). Юлия Латынина
хранились сведения обо всех чиновниках ойкумены, бывших, настоящих и будущих. Впрочем, последние были записаны чернилами, невидимыми для смертных.
Нан запросил в архиве сведения обо всех близких императорского наставника: о начальнике охраны Шан’гаре, секретаре Иммани и домоправителе Амадии, а также копию документов по делу об ограблении, которому секретарь Иммани подвергся в Козьем Лесу три месяца назад, – эти документы должны уже были прийти в архив. Подумал и прибавил к ним сведения о молодом сыне Андарза, Астаке. После этого он отправил в управу записку одному из своих сыщиков: составить перечень харчевен, в которых бывал покойный Ахсай, и проследить за его вдовой, и выяснить у вдовы и знакомых, часто ли Ахсай встречался с Иммани.
Пепельно-белый секретарь, с его манерой вихлять бедрами и строить глазки, был Нану очень неприятен. Он припоминал, что, вроде бы, этот секретарь был любовником брата Андарза, Савара. Савара убили варвары, и Андарз взял молодого чиновника к себе.
Сведения для господина помощника Четвертого Судьи обещали подготовить к завтрашнему дню, но господин Нан не был уверен, что он успеет их изучить.
Ведь в Час Коровы ему предстояла аудиенция у господина Нарая, который был разгневан его докладом, – а со времени казни Руша в ойкумене арестовали более пяти тысяч человек.
Через час красильщик Дануш Моховик вышел из домика безутешной вдовы и заспешил вниз по улице. Под мышкой у него была квадратная корзинка для документов. Крышка корзинки была расписана целующимися фазанами. «Ой-ля-ля! – думал плотник, – почему бы господину Андарзу и вправду не купить нам домик?»
Дануш свернул на Песчаную улицу и обомлел. Послеполуденная улица была пустынна; где-то бранились визгливые женские голоса, и из садовых печей доносились вкусные запахи. На пустой улице, у бровки колодца, сидел мальчик в синих атласных штанишках и шелковой курточке, глядел в колодец и плакал.
– Ты чего плачешь? – спросил косматый Дануш.
– Матушка моя, – сказал мальчик, – послала меня к знахарке и дала мне тридцать единорогов, я заблудился и хотел напиться, и вот – уронил кошелек в колодец.
Мальчишка, ясное дело, был из богатой семьи, – зашел не туда и не видал никогда колодцев в бедных кварталах.
«Достану-ка я этот кошелек, – подумал красильщик, – и отниму у него деньги».
Дануш Моховик снял штаны и куртку, положил на них корзинку с документами и полез в колодец. Он шарил в колодце довольно долго и наконец закричал:
– Не нахожу я твоего кошелька!
Ни звука в ответ.
Дануш Моховик повозился еще немного и вылез из колодца.
Мальчишки нигде не было. Штанов, куртки и корзинки с документами тоже нигде не было!
В дневной час Коровы судья Радани из Четвертой управы, известный ворам и лавочникам просто как Четвертый Судья, и его помощник Нан, явились к воротам Небесного Дворца. Там они покинули повозку и пошли пешком, как и полагается всем чиновникам, не имеющим высшего ранга.