Москва слезам не верит (сборник). Валентин Константинович Черных
Катерина и подумала, что сделала глупость: теперь Рудольф будет постоянно искать случай остаться вдвоем и напоминать ей об этом разговоре. Она хотела этого и боялась.
Они прошли мост, Рудольф показал ей дом в начале Кропоткинской, где они жили раньше в коммунальной квартире.
Рудольф рассказывал о своем детстве, о драках во дворе, а Катерина, слушая, думала о случайности, которая может изменить всю ее жизнь. Еще несколько дней назад она ничего не знала о Рудольфе, а теперь – может быть, не сразу, через месяц или несколько месяцев – он станет ее мужем, и она будет с ним жить всю оставшуюся жизнь, как живут ее мать с отцом. У них, конечно, будут дети. Ей стало на какое-то мгновение жаль себя. Жила, училась, о чем-то мечтала, но вот появился Рудольф, и мечты закончились. Конечно, она ждала, когда появится такой, она не могла представить его себе, знала только, что он будет заботливым, нежным и надежным. Конечно, Рудольф заботлив, он звонит, интересуется, что она делает, с ним было интересно в кафе, и ему, наверное, стоило больших усилий провести ее на «Голубой огонек» – она видела, что в студии не было случайных людей: передовики производства, ученые, артисты, писатели, космонавты.
Но думала она и о том, почему жизнь человека должна зависеть от случайностей. Ведь государство все организовывало: и производство, и оборону, планировало, сколько надо засеять и собрать хлеба, сколько выплавить стали, каких людей выбирать в Советы и в партийные органы, какие печатать книги и какие показывать телепередачи. Только личная жизнь людей была пущена на самотек. Оттого что люди плохо знали друг друга, сразу же после свадьбы начинались скандалы, разводы, дети росли без отцов. С Рудольфом, конечно, все будет по-другому. Но как будет, она не знала и решила, что надо обязательно пойти к нему на ужин и присмотреться. Рудольф рос без отца, его воспитывала мать, значит, он в чем-то похож на мать, Катерина, например, многому научилась у своей матери.
Катерина надела для «Огонька» новые туфли, они прошли, наверное, уже несколько километров, она натерла ногу и начала прихрамывать. Рудольф заметил это и на первой же остановке они сели в троллейбус, доехали до площади Восстания.
Рудольф поднялся с ней на лифте, она протянула ему руку, но он обнял ее и поцеловал.
Катерина уже целовалась несколько раз, но это был особенный поцелуй, такого она еще не испытывала. Рудольф нежно вобрал ее губы, и она подчинилась ему, не сопротивлялась, даже слегка откинула голову, чтобы ему было удобнее. Она ощутила, как напряглись ее соски, стали острыми. Рудольф прижал ее еще сильнее, и она вдруг почувствовала, как у него внизу что-то стало плотным и выпуклым. Она даже испугалась, что он не выдержит и это может произойти сейчас, здесь, на лестничной площадке, – она ведь совсем не защищена, только тонким ситцем платья. Людмила рассказывала, что у нее это впервые произошло в подъезде, она даже не успела ничего понять. Катерина поспешно бросилась к двери, от волнения не могла попасть ключом в замочную скважину, нажала на кнопку звонка. Она слышала, как звякнула цепочка, щелкнул замок первой двери, –