Никтофобия. Николь Воскресная
сладость, январская тьма,
Скорей унесите из этой зимы,
В которой нет места уже для меня,
В которой другие, но точно не мы.
Случайная слабость – почти что беда,
Почти катастрофа – вещие сны,
И всё то, что до, – почти что зола,
А всё то, что будет, умрёт до весны.
Поединок
Я – поражённый Париж,
Павший под натиском зла.
Ну почему ты молчишь?
Дней моих пепел, зола…
Зимний морозный день.
Чувства так легче смирять.
Но искушения тень
Манит меня опять.
Только прошу я, знай:
В этот раз не устоишь,
Солнцем как ни сияй,
Тьмы моей не затмишь.
17.01.15
Горгона
Окаменел, едва его коснулась, сердцем застыл.
Присылай ещё воинов светлоглазых.
Если ты меня не забыл,
Если хочешь им мстить всем сразу.
Не доплыть до моих островов:
В плоть вопьются острые скалы.
Разжигай сколько хочешь костров,
Их всегда тебе будет мало.
Лишь один, что душою светел,
Этих тайн коснётся руками
И застынет лучом на рассвете,
Провожая звёзды глазами…
«Память лжива, ты ей не верь…»
Память лжива, ты ей не верь.
Сердце – мышца, слепой насос.
Здесь нет выхода, радость не дверь —
Лабиринт из шипов стальных роз.
Все слова теперь слишком просты.
Все уловки знакомы давно.
Как завядшие эти цветы
И безвкусное это вино.
А луна – бумажный фонарь,
Тот же самый, с дырой в боку.
Ненавижу тебя, февраль.
По ночам тишину стерегу.
Dominus
Клянущийся лжёт,
А видящий слеп.
Огонь, что не жжёт, —
Блуждающий свет.
Страшнее всего
Терять тишину.
И слишком легко,
Забывшись в бреду.
На каждую боль —
Спасительный яд.
За главную роль
Ты будешь распят.
Vecordia
Безумие – ночные звуки,
неосторожная тревога.
И холодеющие руки
Найти во тьме уже не могут
Опоры.
Разум леденеет,
Несовместимость разных фактов.
Но ты поверь: ещё сумеешь
Найти в себе химер, чудовищ, вурдалаков…
Rerum
Звёздною пылью станет,
Мёртвое, будь мертво.
Все бессонные твари,
Это вам суждено.
Всё обращается в пепел,
Мёртвый холодный песок,
Слишком хрупкое тело,
Слишком глубокий сон.
Многое взяв от земли,
После с процентом отдашь.
Радости и любви
Самый опасный мираж.
«Нашепчи