Князь: Зеркало Велеса. Заклинатель. Золото мертвых (сборник). Александр Прозоров
лишь тогда, когда впереди, над краем дороги, появилось золотое сияние. Начало смеркаться, а значит, задержись они в пути хоть на полчаса, засветло в город уже бы не успели. Впрочем, имелось еще одно обстоятельство, о котором Зверев узнал позднее. А пока боярин послал вперед холопа упредить о своем приезде приказчика на подворье. Возчики тоже тряхнули вожжами, погоняя лошадей. Ночевать в лесу селянам было не привыкать, но делать это перед воротами Великих Лук только из-за того, что на несколько минут опоздали, никому не хотелось.
Дриссу старинный город на Ловати превосходил размерами раза в четыре. Палисады начинались чуть ли не за версту от городских стен. Правда, походили они более всего на дачные участки: простенькая изгородь в несколько кольев, небольшое строеньице с жердяными стенами, грядки, плодовые деревья. Какие – без листвы не угадаешь. Ближе к Лукам строения стали внушительнее: мощный частокол, крупные дома с печными трубами, солидные амбары и хлева с мычащими коровами. Это были постоялые дворы: как раз для тех, кто не успел до закрытия ворот или вовсе в город заезжать не собирается. Платить ведь за въезд положено. Коли нужды нет – зачем тратиться?
Вскоре они миновали первые ворота – простенькие, сделанные в обычном частоколе, за которым вольготно раскинулись избы с огородами, хлевами и амбарами. Видать, в городе кому-то места не хватило, вот снаружи и построились. Жить не так спокойно – зато просторно. Метров через двести за частоколом поднимался земляной вал. Без крепостных стен – но с тыном.
Вот так и растут города русские. Сперва крепость. Потом в ней тесно становится, появляются посады, становятся многочисленными, обносятся стеной. Возрастает число жителей – увеличивается в размерах стена. Дабы не просто от зверья да шайки разбойничьей уберечься, а и осаду пересидеть можно было. А как тесно за валом становится – опять кто-то избу за стеной ставит, к нему другие новоселы пристраиваются, и появляется вокруг выселок первый простенький частокол. От зверья да татей всяких, что человека беззащитного ограбить всегда готовы. Получается «матрешка». Чтобы такую твердыню покорить, одну за другой три-четыре стены одолеть надо. И каждая – выше и прочнее предыдущей.
В земляном валу дежурила стража в броне, с копьями в руках и топорами за поясом. Однако, к удивлению Зверева, платы с них не спросили. Даже поклонилась стража боярину.
– На подворье еду, – тем не менее сообщил воинам Лисьин.
За воротами обоз повернул вправо вдоль сплошной череды дворов. Первые ворота, вторые, пятые… Шестые оказались распахнуты настежь, и перед ними, склонив головы, стояли в простых полотняных рубахах чернобородый мужичок и женщина в темно-синем повойнике, с ковшом в руках.
– Оденься, Афанасий, не мерзни, – кивнул ему боярин. – И так верю, не воруешь добра моего.
– Испей с дороги, отец родной… – потрусила к седлу женщина.
– Благодарствую, хозяюшка. – Василий Ярославович принял корец, осушил его крупными глотками, крякнул, словно