Не было бы счастья. Юлия Комольцева
ее уплыли далеко, и на откровенный беспредел, творящийся в доме, она уже не обращала внимания. Но тут на лестнице, кутаясь в длинную пушистую шаль, появилась ее мать.
– Вы меня разбудили, изверги! – прошамкала Ирина Федоровна, с успехом притворяясь немощной старушкой, покой которой был нарушен бесчувственной молодежью.
– Риночка, где мои штаны? – кинулся к ней Виктор Прокопьевич.
– Бабуль, ты только послушай, что я написала! – кинулась к ней Марина.
– Бабрина! Пошли читать! – кинулся к ней правнук и с детской откровенностью добавил: – А то эти чокнутые меня в могилу сведут.
Ольга Викторовна фыркнула от смеха. Гера радостно тявкнула в знак солидарности.
– В могилу сведут меня, это точно, – нарочито шаркая тапками, Ирина Федоровна спустилась с лестницы и, продолжая ворчать, нашла мужнины штаны, посверкала глазами в знак восхищения перед новым творением внучки, успокоила Геру и усадила Даньку с книжкой на диван.
– Пора бы тебе, дружочек, читать самому.
– Я буквы забыл. Почти все, – схитрил он.
Ему отлично удавалось брать пример с прабабушки.
– А у меня зрение слабое, – не сдавалась та.
– А я – ребенок!
– А я – старуха!
– Какая же ты старуха? – удивился Данька и зашуршал страницами. – Старухи вон какие, смотри. Беззубые, с проплешинами и в рваных платьях.
– Это баба Яга, наверное, – догадалась Ольга Викторовна, – мам, я Ильке звонила.
– Он же завтра прилетает, чего ты ему опять плешь проедаешь? – недовольно пробормотала Ирина Федоровна. – Разве он без тебя не знает, что нужно мыть руки перед едой и не пить много кофе на ночь?
– Ничего такого я и не говорила! – возмутилась Ольга Викторовна.
– Ты всегда говоришь одно и то же! – отмахнулась мать. – Прямо зубы сводит от тоски.
– Не может быть! Они у тебя вставные! – мстительно фыркнула дочь.
Обе расхохотались, как девчонки.
– Я так не могу! – Данька от обиды заерзал на диване так, что покрывало сбилось в кучку. – Вы меня воспитывать будете, или че? Читай, давай, ба!
– Погоди, Данилушка, у бабушки новость есть. – Ольга Викторовна мечтательно улыбнулась и со вкусом произнесла. – Твой папа, кажется, скоро женится.
– Снова на маме? – скривился Данька.
– С чего ты взяла? – строго спросила Ирина Федоровна.
– А я с его невестой только что беседовала по телефону. Уже двадцать минут пытаюсь всем это сообщить, только в нашем сумасшедшем доме разговаривать спокойно невозможно!
Данила аккуратно отложил книжку, медленно, с достоинством поднялся с дивана и скорбно произнес:
– У папы, наверное, кризис этого… серединного возраста. Они с мамой уже женились, получается дважды на одни и те же грабли! Как говорится, седина в бороду, бес в ребро!
Иногда Даня говорил очень благоразумные вещи,