Один в поле воин. Виталий Каплан
в чёрный коридор, который расширяется и превращается в зал…
Но кроме бабушек и внуков, тут и всяких разных было полно. Взад-вперёд носились люди на роликах, причём и взрослые тоже. Саню поразила одна тётенька, а то и бабушка по виду. Заложив руки за спину, она лихо неслась по асфальту, ловко огибая препятствия.
– Во дает бабка! – одобрительно заметил Ванька. – Крутая!
– Наверное, бывшая фигуристка, – предположила Аня.
Помимо роликов, тут рассекали и велосипедисты – эти в большинстве своём были уже взрослые и катались не просто так, а куда-то стремились. Каждый к своему «образу цели».
И конечно, гремела музыка, дымно и прянно пахло шашлыками, толпы жаждущих осаждали тележки с газировкой и мороженым.
– Ага, вот уже и наши стоят! – Лёша мотнул головой влево, к небольшой группке подростков лет четырнадцати-пятнадцати. – Генка из «Лунного пламени» и его команда. Им тут близко, они на Соколинке обитают. – Пошли к ним!
– Привет, «ладошки»! – крикнул им высокий, русоволосый Генка. – А мы тут уже минут пятнадцать загораем. Из наших ещё Вадик и Алёнка подтянутся, остальных ждём.
– Вот познакомьтесь, – Лёша чуть подтолкнул Саню вперёд. – Это и есть наш новый боец, Саня Лаптев. У которого брат…
– Лёша, о делах пока рано! – вмешалась Лиска. – Подождём остальных…
Время текло по чайной ложке, и это вынужденное безделье давило на мозги. Волнорезовцы подходили и поодиночке, и группками, здоровались, увидев знакомых, весело болтали. Когда же все соберутся? Чем-то это напомнило Сане то нервное ожидание, когда у тебя день рождения, ты пригласил кучу гостей, а их всё нет и нет… и ты вибрируешь, ты хватаешься за телефон – и сбрасываешь звонок, чтобы не показаться назойливым… и думаешь, что все про тебя забыли, и вид накрытого стола вызывает злость, но тут начинают трезвонить в дверь…
– А к нам не привяжутся всякие там? – на всякий случай шёпотом спросил он у Димы.
– Кто? – удивился тот.
– Ну… гопники местные. Или менты… Такая толпа детей, человек пятьдесят… и без взрослых…
– Уже пятьдесят три, – уточнил Дима. – Не привяжутся. Ты коснись волшебства. Ничего не чувствуешь?
– А что я должен чувствовать? – осторожно спросил Саня.
– Как наши работают. Вот видишь, там рыжая девчонка такая? Это Юлька Скворушкина из «Тасмании». А вот левее – Прасковья Шубина, оттуда же. Она всегда требует, чтобы её называли полным именем, не терпит сокращений. И чуть подальше такой толстый пацанчик, Игорь Могилевский. Так вот, они втроём держат над всеми завесу невнимания.
– Невидимости? – поправил его Саня.
– Нет, невнимания! – терпеливо пояснил Дима. – Невнимание – это когда нас видят, только мы всем по фиг. Например, если кто-то на велике в нашу сторону поедет, то увидит и обогнёт. А если бы завеса невидимости, то впилился бы. Между прочим, завесу невнимания держать сложнее. Странно, да? Это потому что расход силы совсем никакой, и легко можно отвлечься,