Руки кукловода. Наталья Александрова
материал: «Александра Петухова».
– Не годится, – раздался голос у меня за спиной.
Я невольно вздрогнула и оглянулась.
Оказывается, этот старый инквизитор Петр Ильич стоял сзади и читал статью через мое плечо. Терпеть не могу, когда мне заглядывают через плечо – в книгу ли, в газету ли или в компьютер, как сейчас. Я уже хотела взорваться и нахамить, но перехватила мамулин строгий взгляд и сдержалась, только спросила совершенно ангельским голосом:
– Что не годится – статья?
– Нет, статья как раз вполне приличная, то что надо – в меру пугающая, в меру интригующая. Я в вас не ошибся, Сашенька, писать вы умеете.
Отчего-то мне стало приятно. Все-таки каждый человек падок на лесть!
– Главное, – продолжал Петр Ильич, – намек на загадочный источник информации. А вот подпись – никуда не годится.
– Это уж к мамуле вопрос, – обиделась я, – какую от родителей фамилию унаследовала – той и подписываюсь. И не нахожу в ней, между прочим, ничего постыдного.
– Ничего постыдного в этой фамилии, конечно, нет, фамилия совершенно нормальная, но у такой статьи, да и у любого материала на криминальную тему, автор должен быть мужчина.
– Что еще за дискриминация! – снова возмутилась я – на этот раз всерьез.
– Никакая не дискриминация, а элементарное чувство стиля. Тема жесткая, кровавая, милое женское имя под статьей создает некий стилистический диссонанс.
– Петр Ильич совершенно прав! – немедленно включилась в дискуссию мамуля. – Именно стилистический диссонанс!
В том, что касается стиля, с мамулей лучше не спорить. Хотя я и понимала, что стиль здесь ни при чем, а налицо элементарный мужской шовинизм, но спорить с этими двумя себе дороже. На глазах теряя остатки самоуважения, я смирилась и спросила:
– Ну и как же мне подписаться – Александр Петухов?
– Александр – это очень хорошо: минимальное отступление от истины и вполне мужественно. А вот Петухов… как-то это несолидно! Может быть, лучше Кочетов? Хотя есть такой писатель… Или Кречетов? Вот, пожалуй, отличный псевдоним – Александр Кречетов!
Я хотела было поймать его: «Ага! Все-таки вам наша фамилия не нравится!» – но потом подумала о мамуле и решила промолчать. Кречетов так Кречетов. Все равно Гюрза в жизни такой материал не возьмет.
Наконец эти двое людоедов отпустили меня спать. Я заснула со спокойной совестью – покажу завтра статью Гюрзе, выслушаю от нее обычный нагоняй и забуду про агентство «Домовенок» навсегда.
Мишка Котенкин вышел на работу, но выглядел бледно. Рассказывал всем, что отравился несвежими креветками на презентации по случаю открытия нового сетевого журнала, но Кап Капыч шепнул мне, что Мишка просто перепил там и отлеживался дома, мучаясь похмельем.
Я собралась с духом, открыла дверь в кабинет Гюрзы, положила статью ей на стол и пошла на выход, ожидая предательского выстрела в спину.
Но