Никаких вам золушек. Чтиво для практически взрослых. Валерий Вайнин
куда?! – крикнула невеста. – Ну-ка, помоги! Эта упрямая тварь не слушается!
Рыбак хмыкнул.
– Молодец, лошадка, – пробормотал он.
– Тони, я не слышу! – Лючия поправила съехавшую шляпку. – Иди сюда и подсади меня!
Антонио попятился.
– Некогда, солнышко! Я попозже к тебе забегу!
– Не позже, а немедленно! Тони, вернись!
Но рыбак во все лопатки улепётывал к морю. И вслед ему неслись гневные упрёки невесты.
При виде Антонио краб нетерпеливо щёлкнул клешнёй.
– Долго спишь, – проворчал он вместо приветствия.
Без лишних слов рыбак показал ему два круглых плоских камешка.
– Годится?
– Смотря на что, – сказал краб.
Антонио присел перед песочной куклой и приладил ей камешки вместо глаз.
– Неплохо, – похвалил краб. – Теперь давай остальное.
И Антонио старательно принялся лепить нос, рот, брови и уши. Получалось, в общем, так себе. Зато трудился он с увлечением.
– Всё! – объявил он через некоторое время.
– Торопишься, – возразил краб.
Рыбак застонал.
– Чего тебе ещё?
– По-твоему, она должна быть лысой? – ехидно спросил краб.
Антонио вперил взгляд в своё творение.
– Чёрт, и правда. – Он принялся сооружать на голове Песчаной Девы нечто наподобие причёски. Песок не желал держаться и осыпался, однако Антонио нагрёб его вокруг песчаной головы целую дюну. Очевидно, это должно было означать, что волосы у Девы длинные и густые. – Ну как? – осведомился он с тревогой.
– Более-менее, – снисходительно отозвался краб.
Полуденное солнце нещадно палило. Антонио утёр со лба пот.
– Что дальше, Мудрейший из мыдрых.
– Отойди на десять шагов, – велел краб.
Антонио отошёл.
И краб бочком обежал вокруг песчаной фигуры трижды. Затем встал как вкопанный, трижды щёлкнув клещнями. И вдруг поднялся маленький быстрый смерч, который помчался на Песчаную Деву и укрыл её, точно занавес. Через несколько мгновений смерчь рассеялся и опал.
Песчаная Дева сидела. Камешки на её лице, обозначавшие глаза, отвалились, и под ними оказались живые человеческие глаза. «Пресвятая Богородица!» – попытался произнести Антонио, но лишь беззвучно шевельнул губами. Меж тем Дева поднялась на ноги, пошатнулась, и с неё посыпался песок. Теперь она походила на обычную голую женщину, которая зачем-то извалялась в грязи. Она стояла, расставив ноги, и бессмысленно пялилась вокруг.
Дрожащей ладонью рыбак вновь смахнул пот со лба. Но жара была здесь уже нипричём.
Краб щёлкнул клешнёй.
– Тони, отведи её в море и умой.
Антонио прочистил кашлем горло.
– Не командуй тут…
– Тони! – Голос краба прозвучал вдруг, будто раскат грома. – Не вводи меня во гнев!
Рыбак втянул голову в плечи, но из упрямства не сдвинулся с места. Песчаная Дева указала на него